фешенебельных кафе. Позже для подобных выступлений было организовано особое поэтическое кафе «Пэон IV».
Поэт Б. Кушнер (Питтсбург), спустя десятилетия, справедливо написал: «Как тяжело думать обо всех этих горячих, прекрасных юных душах, зачарованных примитивной большевицкой агитацией, большевиками, – а ведь последним было суждено в немногие годы стать величайшими преступниками в мировой истории».[164]
Чтобы понять, какое место занимали стихи Олеши и высказывания Бунина в «Окаянных днях» на одну и ту же тему и с помощью одного и того же тропа, нам представляется необходимым сделать экскурс в историю вопроса.
Ещё в греческой мифологии появились сюжеты, посвящённые оживающим статуям, в частности, миф о скульпторе Пигмалионе, изваявшем статую прекрасной девушки и полюбившем её. Вняв горячей мольбе скульптора, Афродита оживила скульптуру.
В статье «Сюжет об оживающей статуе» исследователь Ромэн Назиров указывает:
«Античная статуя нередко выступала в роли материально воплощенного бога-покровителя (лат. genius loci). Поэтому завоеватели увозили из покоренных стран их культовые статуи и фетиши».[165] Для описания сюжета о влюблённости человека в статую Назиров использует термин идолофилия.
Впрочем, Назиров видит следующее различие: «От сюжета о превращении статуи в живое человеческое существо (миф о Пигмалионе – И. П.) принципиально отличаются рассказы о статуях, живущих скрытой жизнью; в определенные важные моменты подобная статуя внезапно и самопроизвольно оживает, но лишь на время и не переставая быть статуей. Эти рассказы восходят к эре фетишизма, пережитки которого сохранились во многих религиях».[166]
Позднее в литературе получил широкое распространение образ губительной статуи. Настойчивый и до сих пор не угасающий, даже усиливающийся, интерес литературоведов к «скульптурным темам» (определение Р. Якобсона) в творчестве русских писателей XIX и XX века появился после статьи Романа Якобсона «Статуя в поэтической мифологии Пушкина». Это даже не статья (впервые опубликованная на чешском языке в 1937 году), эту блестящую работу можно обозначить как мини-монографию, с исчерпывающей полнотой раскрывающей тему с привлечением широчайшего контекста, в который входит творчество и биография Пушкина, черновые варианты его произведений, его письма, рисунки… Роман Якобсон показал, что тема статуи является постоянным структурным элементом, постоянной компонентой поэтики Пушкина и, более того, три его крупные вещи – драма «Каменный гость», поэма «Медный всадник» и «Сказка о золотом петушке» – своеобразно связаны с биографией поэта. Во всех трёх произведениях главными персонажами являются именно образы губительных статуй (определение Якобсона), внутренне связанные между собой демонической ролью.
«Возникновение на русской почве мифа о губительной статуе справедливо связывают с именем Пушкина – и с известной статьей Романа Якобсона, этот приоритет сформулировавшего
Кушнер Б. Мои воспоминания о Софье Александровне Яновской // Вестник (Балтимор). 2001. № 14 (273). С. 44.
Назиров Р. Сюжет об оживающей статуе. В сб.: Фольклор народов России. Фольклор и литература. Общее и особенное в фольклоре разных народов // Уфа: Башкирский университет, 1991. С. 25. См. также [online] URL: < http://nevmenandr.net/s
Там же. С. 24.
