но слишком долго не встречались с щипцами цирюльника. Глаза у него запали, как будто с недосыпа.
Денна протянула мне навстречу обе руки.
– Квоут! – воскликнула она. – Познакомьтесь, это Джеффри!
– Рад знакомству, Квоут, – сказал Джеффри. – Динель мне немало о вас рассказывала. Вы ведь немного… как это сказать? Волшебник?
Улыбка у него была открытая и совершенно бесхитростная.
– Точнее сказать, арканист, – ответил я настолько вежливо, насколько мог. – Слово «волшебник» приводит на ум слишком много ерунды, о которой пишут в волшебных сказках. Люди думают, будто нам полагается носить черные мантии и потрясать птичьими потрохами. – А вы сами кто будете?
– Джеффри у нас поэт, – сказала Денна. – Хороший поэт, между прочим, хоть он это и отрицает.
– И буду отрицать! – кивнул Джеффри, но тут его улыбка увяла. – Однако мне пора. У меня назначена встреча с людьми, которых нельзя заставлять ждать…
Он поцеловал Денну в щечку, дружески пожал мне руку и удалился.
Денна проводила его взглядом.
– Славный юноша…
– Ты так говоришь, будто жалеешь об этом, – заметил я.
– Не будь он такой славный, ему было бы по силам удержать в голове две мысли зараз. Может быть, они бы даже столкнулись и выбили искру. Ну, хотя бы струйку дыма – это создало бы видимость, что там внутри хоть что-то происходит.
Денна вздохнула.
– Что, он настолько туп?
Она покачала головой:
– Да нет. Просто доверчив. В нем нет ни капли расчетливости, и с тех пор, как он появился тут месяц назад, он только и делает, что попадает впросак.
Я достал из кармана плаща два маленьких матерчатых свертка, голубой и белый.
– У меня для тебя подарок.
Денна взяла их в руки, вид у нее был слегка озадаченный.
Несколько часов тому назад это казалось хорошей идеей, а теперь выглядело как глупость.
– Для твоих легких, – пояснил я, немного смутившись. – Я знаю, у тебя временами бывают проблемы…
Она склонила голову набок.
– Ах вот как? А откуда ты это знаешь, а?
– Ну, ты упоминала об этом, когда мы были в Требоне, – сказал я. – Я разузнал, что к чему. Вот это, – я указал на один сверток, – заваривают как чай: пероедка, яснотка, логатм…
Я указал на второй:
– А вот это надо всыпать в кипящую воду и дышать паром.
Денна переводила взгляд с одного свертка на другой.
– Я написал, как их принимать, на клочках бумаги, вложенных внутрь, – сказал я. – Голубой – это тот, который надо кипятить и дышать над паром. Голубой цвет означает воду, понимаешь?
Она подняла взгляд на меня:
– А чай разве не на воде заваривают?
Я растерянно поморгал, потом покраснел и начал было что-то говорить,
