Дело было явно не во мне и не в моих проступках. И всё, чего я хотела, – услышать правдоподобную причину.
– Мы были очень молоды! Последний год старшей школы, первая любовь, ты, должно быть, понимаешь, – она взглянула на меня, а затем на Роба. Ну вот опять.
– Все вокруг твердили, что оставить тебя – ошибка. Что это сломает нам жизнь. Родители твоей мамы выставили её из дома, когда узнали. Моя мама тоже не питала положительных эмоций. Она сняла нам квартиру и сказала учиться самостоятельности…
– У нас не было другого выхода, Мария! Я правда хотела оставить тебя, хотела быть тебе хорошей мамой! Но мы пытались и учиться, и работать, мы не могли себе позволить очень многое…
– Например, ребёнка, – добавила я.
– Мы хотели лучшего для тебя! Понимаю, ты не можешь представить, но жизнь с нами была бы для тебя большим испытанием, чем приют. Ты не знаешь, через что мы прошли, – сказал мой «папа».
Жизель уткнулась носом в грудь мужа, её плечи тряслись от рыданий. Роберт сильнее сжал мою влажную от волнения ладонь. Колени дрожали, и я боялась потерять контроль. Я не сразу поняла, что плачу вместе с мамой, как и то, что папа и Роб сохраняют внешнее спокойствие, являясь опорой для своих спутниц. Как бы я хотела, чтобы в тот момент со мной был Айвен! Он бы понял меня, как всегда понимал только он. Роб пытался поддержать меня, но это было не то. Я так хотела чувствовать родного человека рядом. Возможно, если бы брат обнимал меня, осознание того, что я совсем не чувствую близости с родителями, было бы не таким опустошающим.
Эта история была вполне обычной и разумной. Но я не понимала. Я хотела понять, но не могла! Неужели единственный выход – это отнести ребёнка в приют? Вот так просто? Так просто оставить малыша, которого ты любишь? Они могли сделать хоть что-нибудь ради меня! Что-то можно было придумать, правда ведь? Я бы попыталась простить свою мать, если бы она попыталась сделать хоть что-то, чтобы остаться со мной.
– Ты должна понять, Мария! Мы были молоды, напуганы, мы не знали, что делать… То, что я оставила тебя в тот день – самая ужасная ошибка, которую я совершила в своей жизни, но ты никогда не была бы счастлива с нами, в нищете! И когда Бог послал нам второго ребёнка, вторую дочь, я поняла, что это мой шанс искупить вину, вырастить эту девочку как первую. Умоляю, Мария, прости меня! Я понимаю, тебе тяжело, но…
– Простить тебя? – перебила я. – Искупить вину? Ты что, прикалываешься? – горький смех вырвался из горла. Смешавшись со слезами, он скорее походил на истерический. – Перед Богом что ли искупить? Нет, нет, вы вообще понимаете, что несёте? – замотала я головой. – Вы виноваты передо мной, а не перед ним! Вы счастливо живёте со своей дочерью, искупили все грехи, молодцы! А я? Вы подумали обо мне, как о человеке, а не как о своей ошибке? Как я жила всё это время? Мне нужны были родители, мне нужна была семья, а не ваши молитвы за свои души!
– Мы думали, тебя удочерили, – подал голос «папа», шокируя меня ещё больше.
– Но вы даже не попытались узнать! Не приехали, не позвонили, не
