правда, не вторглись, но со своей подваливших было австрийцев успешно выгнали. То есть и здесь черно-желтых били, что в оригинале выражено с помощью чуть более сильного оборота, чем в переводе:
a dole v Srbsku rakouské divise jedna za druhou dostávaly přes kalhoty to, co jim dávno patřilo.
в то время как на юге, в Сербии, австрийские дивизии одна за другой получали под зад (чего они уже давно заслуживали).
Швейк, когда ему принесли повестку о том, что через неделю он должен явиться на Стршелецкий остров для медицинского освидетельствования
Střelecký ostrov – остров на Влтаве в Праге, который с правым (Нове Место) и левым берегом (Мала Страна) соединяет мост Легии, во времена Швейка – Фердинандов. Назван так потому, что на этом небольшом лесистом клочке земли посреди реки с XV века регулярно проводились разного рода полувоенные мероприятия, включая стрельбы.
Между прочим, в 1882 году на острове состоялся общесокольский слет. См. комм., ч. 1, гл. 10, с. 129.
Надо заметить, что на острове в начале прошлого века не было ни одного имеющего хоть какое-то отношение к армии или медицине учреждения. Только общегражданские пивные. Но именно в их залах (v hostinských místnostech na Střeleckém ostrově), как свидетельствует объявление, счастливо обнаруженное Ймаром Хонси (JH 2012) в номере газеты «Чех» («Čech», 12.11.1914) о порядке и времени медицинского освидетельствования всех живущих или находящихся в Праге ополченцев, и проходили с 16 ноября по 31 декабря медосмотры этой категории военнообязанных. Именно к ней Швейк после суперарбитрации и должен был относиться (см. комм., ч. 1, гл. 9, с. 125).
Кстати, совершенно замечательным образом это же объявление из газеты «Чех» позволяет однозначно утверждать, что романный Швейк не жил в Краловских Виноградах. До 1922 года это был самостоятельный город, и ополченцы, в нем проживавшие, проходили освидетельствование в самих же Виноградах (ресторан «Orfeum», Palackého tř. 147/50), а не на Стршелецком острове, как все пражане.
Здесь же стоит заметить по поводу казалось бы нецелевого использования заведений общественного питания, что это не суровости военного времени, а, судя по всему, обычная пражская практика работы призывных комиссий. В рассказе мирного и тишайшего 1911-го «Швейк против Италии» («Švejk stojí proti Itálii») находим следующее описание жизненных перипетий бравого призывника и воина в его собственном изложении:
Потом я учился на столяра и даже выучился, после чего меня привели в одну господу и там велели раздеться донага.
Nato jsem se učil truhlářem a také vyučil, potom mne přivedli do jedné hospody a tam jsem se musel svléknout do naha.
Что и понятно, пивная – место, по дороге куда ни один чех в здравом рассудке никогда не заблудится.
Ну и последнее: все то же чудное газетное объявление дает чудесную возможность сделать вполне обоснованное предположение о годе рождения Швейка (1878–1883), поскольку ополченцам этих лет, проживающим в Праге, но не пражских призывных округов (напомним, Швейк был комиссован из южночешского 91-го полка), предлагалось для освидетельствования явиться на Стршелецкий остров, а вот людей помоложе, начиная с 1884 года рождения, звала для
