о которых вспоминает М. А. Булгаков, описывая представление Воланда: «Тотчас в бельэтаже появился шлем милиционера, из бельэтажа кого-то повели». И уж конечно, современные каски английских «бобби».
Пачка сухарей была без картинки, но зато на ней написали стихотворение:
Österreich, du edles Haus,
steck deine Fahne aus,
lass sie im Winde wehen,
Österreich muß ewig stehen.
На другой стороне был помещен чешский перевод:
О Австро-Венгрия! Могучая держава!
Пусть развевается твой благородный флаг!
Пусть развевается он величаво,
Неколебима Австрия в веках!
В зачине коллективной шуточной трехчастной сценки 1911 года «Крепость» (Pevnost/Die Festung) это песня, которую на сторожевом посту под крепостью Монфальконе распевает (chodí sem a tam s kvérem a zpívá) бравый солдат Швейк. Делает это он с добавлением еще одной пятой строчки – «Hoch, Österreich, Hoch».
С учетом того, что среди соавторов сценки «Крепость», помимо самого Гашека, числится известный чешский литератор, журналист, пародист, но прежде всего поэт Йозеф Мах (Josef Mach 05.02.1883–08.11.1951), рукой которого, предположительно, и записан сохранившийся в архиве Здены Анчика экземпляр «Крепости» (См. Větrný mlynář a jeho dcera: Kabaretní scény a hry bohémské družiny Jaroslava Haška. Hašek. Československý spisovatel, 1976. 236 s. С. 32 и 221), а также замечания Франтишека Лангера (там же, с. 12) о том, что стихи для коллективных сценок 1911-го писал как правило именно Мах, можно вполне допустить, что автором и этой рифмованной пародии на высокий патриотический стиль эпохи является он. Ну или сам Гашек, сумевший и пару своих собственных рифмованных строчек для роли Швейка отстоять.
В этой связи любопытно, что в современном ретро-романе а ля Том Клэнси, но об австро-венгерских подводниках, британского беллетриста Джона Биггинса (John Biggins. A Sailor of Austria: In Which, Without Really Intending to, Otto Prohaska Becomes Official War Hero No. 27 of the Habsburg Empire (The Otto Prohaska Novel #1), Ithaca, NY: McBooks Press, 2005) этот шуточный стишок стал вполне серьезным и высокохудожественным эпиграфом. При этом авторство и прочие исторические атрибуты такие – «Патриотическое стихотворение. Аноним, Вена, 1915» (Patriotic verse, Anon, Vienna, 1915).
С. 101
– Хотел бы я знать, о чем вы, морская свинья, думаете сейчас?
и далее здесь же:
Почему же вы, сиамский слон, не думаете?
Перевод верный буквально – в оригинале Швейка называют vy mořské prase. Но для чеха это звучит иначе, чем для русского, потому что морская свинка – по-чешски просто morče и никакая вовсе свинья (prase) к этому слову не прилагается. То есть тут не искажение, вытягивание или расширение, а нечто новое и фантастическое.
Подробно о склонности офицеров императорской королевской армии к дарвинской силы провидениям и зоологическому визионерству Гашек пишет во второй части романа. См. комм., ч. 2, гл. 2, с. 334 и там же, с. 336.
Но все это очевидное перенесение и даже агитационно-пропагандистское использование собственной гашековской страсти к выдумыванию «сернистых китов», то есть невиданных созданий из неведомых краев, о чем в романе красочно рассказывает альтер-эго автора
