снова вмешался стилист. – Так это были сирены или puttane?[16]
– Не абы какие, во всяком случае, – к месту уточнил его спутник. – Они обладали «всеми мыслимыми прелестями», сказано в тексте. Высокие профессионалки, судя по всему.
– То есть здесь было что-то вроде роскошного борделя, – вставил диетолог.
– Grazie[17], Жан-Луи, – поблагодарила Изабелла, и все за столом рассмеялись.
Обстановка была милейшая. Официант принес лимончелло и «Амаро дель Капо» в маленьких замороженных рюмочках.
– «Все мыслимые прелести», но и «самый жалкий удел», – меланхолично заметил вдруг диетолог, ковыряя вилкой кусочек дыни, сок которой уже блестел на его подбородке.
– Разорялись, надо полагать, – бросила Пас.
– Или безумно влюблялись в них и чахли от любви, – предположила дизайнерша и поднесла к губам чашку, звякнув своими красивыми браслетами из бирюзового бакелита с золотыми нитями.
– Я восхищена твоим романтизмом, Джоан, – отозвалась Изабелла. – «Жалкий удел» – это, может быть, просто триппер.
– Вечно ты все опошлишь, – посетовал ее муж.
– А ты как будто не на земле живешь.
Неожиданным холодом повеяло над благословенным Сиренузе. Все занялись напитками, пережидая грозу. Стукнулись друг о друга рюмки, и сладкие ликеры снова потекли в глотки.
– Во всяком случае, эти три чаровницы были, вероятно, скорее мясо, чем рыба, – подытожил адвокат.
– Вот так мужчины и создают свои мифы, – заключил диетолог, поднося рюмку к губам.
Профессоре закрыл книгу и печально улыбнулся. Разговор, однако, был не кончен.
– А этот храм, кстати, так никто и не нашел? – поинтересовался стилист.
– Надо полагать, что нет… И вовсе не потому, что не искали, – снова заговорил профессор. – Поговаривают даже о некоем тайном обществе, объединявшем всех, испокон веков одержимых поисками этого мифического места.
– А как оно называлось?
– Общество любовников Сирены. Говорят, в нем состоял Нуреев. Не потому ли он поселился здесь? Тайна.
– Мой муж размечтался, – сказала хозяйка дома. – Это подстегивает его стариковские чувства.
Как я его понимал… Бескрайний синий простор, пронзенный двумя клыками напротив нас и скрывавший, должно быть, немало подводных гротов, действительно как нельзя лучше располагал к эротическим грезам.
– Ты же знаешь, что моя сирена у меня уже есть, – отозвался он, бросив на нее выразительный взгляд, полный нежности.
Она улыбнулась ему. Они были красивы оба. Я покосился на Пас. Она скучала.
Изабелла, должно быть заметив это, предложила искупаться. Маски и ласты желающие могли взять в лодочном сарае.
– У меня еще вопрос, – решилась американка.
– Джоан, так жарко…
– Только один последний вопрос,
шлюхи (
Спасибо (
