дверей и кожаных диванов вдоль стен и остановились у приоткрытой двери в конце коридора. Бершин толкнул дверь и пропустил меня с какой-то зловещей галантностью, затем вошел следом.
Кабинет хозяина особняка не уступал всему остальному. Мебель тоже была лакшари. У огромного, во всю стену, окна простирался стол, напротив окна – диван, рядом – стеклянный столик. По стенам тянулись стеллажи и шкафы. В одном из шкафов со стеклянными дверями застыла коллекция фигурок чугунных животных. Такими обычно в киношках череп проламывают. Пара кресел, минибар, все, как положено. Я прямо физически ощутил, как тут пахнет деньгами.
За столом, откинувшись на спинку кресла, вальяжно восседал владелец этих денег. Лет 60 или около того, невысок, небольшой животик, мужик с виду бойкий, седеющая шевелюра, бесстрастное, неподвижное лицо. Дорогой костюм и белоснежная сорочка с запонками – никакого диссонанса с обстановкой кабинета. Окей, едем дальше.
– Александр Ильич, – обратился к нему Бершин, показывая на меня, – это Артем. – Потом несколько величественно произнес: – А это Александр Ильич Комов.
Комов величественно вышел из-за стола, опустился на диван, величественно закинув ногу на ногу, и величественным жестом пригласил меня сесть рядом. Все это время он глядел пристально. Мышц у него на лице, казалось, не было. Как у манекена.
– Располагайся, – сказал Комов. Голос у него был властный и громкий.
– Рад знакомству, – сказал я и сел рядом.
Бершин подошел к минибару, открыл бутылку минералки, взял стакан и плюхнулся в кресло в углу, вытянув ноги.
– Что с лицом? – спросил Комов, показывая на мой пластырь на лбу.
– Прыщ неудачно выдавил.
Я натянул на лицо улыбку, но она едва не соскочила обратно.
С неким облегчением я подумал, хорошо, что Санчо не разбил мне губу. Встречу его – обязательно расцелую.
– Мне о себе рассказать? – спросил я.
– Погоди ты, – отрезал Комов. – Раз Вадим тебя привез, значит, подходишь.
Он глянул на Бершина, и тот поспешно кивнул, наливая минералку в стакан.
– Вадим ввел в курс? – Непонятно, кого Комов спрашивал: меня или Бершина.
– Не особо, – ответил я. – Типа, нужно раскрутить какого-то чувака…
– Вы лучше сами, Александр Ильич, – бросил Бершин. – Напутаю еще.
– Боялся, что парень испугается и сбежит? – хмыкнул Комов, пристально поглядывая на нас обоих.
– Не сбежит, – сказал Бершин и осушил полстакана за раз. – Отчаянный малый. Тертый калач. Правда, Тёма? – И подмигнул мне, жучара.
– Меня заинтересовали э-э… условия, – сказал я. – Проживание там, ну и остальное…
– Погоди ты про условия, – перебил Комов, глядя мне в глаза. Будто по самому днищу души поскреб.
Я молчал. Годил, так сказать.
– Слушай и не перебивай. Вопросы
