какие-то порошки и, один за другим, всыпала их в столовую ложку.
– Это всё мне? – Константин умоляюще взглянул на Василия.
– Принимай, принимай! – рассмеялся тот, – дома профессор – мама!
Вдруг он снова закашлялся.
Анна Алексеевна резко повернулась к сыну. Он замер, втянул голову в плечи, но было поздно. Не отводя от него строгого взгляда, она молча протянула термометр, и он покорно засунул его под мышку. Анна Алексеевна величественно удалилась на кухню. Бродов поднял глаза на Константина, еле сдерживающего смех.
– Плохо дело! – вздохнул профессор. – Надо убегать! Ты одевайся, я сейчас!
Метелёв на цыпочках вышел в переднюю и начал одеваться. Время шло, а Бродов всё не выходил. Тогда Константин заглянул в комнату и заговорщически прошептал:
– Готов?
– Готов! – уныло ответил ему друг.
Раздетый до половины, он лежал на животе, а над ним, с зажжённым факелом в руке, возвышалась Анна Алексеевна, вооружённая целой батареей банок.
– Мама, а совещание? – простонал Василий.
– Проведём в кабинете! – и первая банка, описав дугу, впилась в профессорскую спину.
Передняя: Анна Алексеевна электрополотёром натирает пол. Звонок. Она открывает. В дверях – худенький, щуплый паренёк. На тонкой шее маленькая головка со смешно растопыренными ушами.
– А-а-а-а, Яша!.. Здравствуйте! Вася ждёт вас. А где остальные?
– Идут… – Паренёк взглянул на полотёр. – Ну как?
– Не шумит! Вы просто умница!
– А! Тоже мне работа!.. Вот я вам сделаю, чтобы швейная машина не стучала!..
Он быстро снял пальто и шагнул в комнату. Но его остановил окрик:
– Яша! – Паренёк обернулся.
– Ноги? – Он понимающе кивнул и покорно снял туфли.
Гостиная. По начищенному паркету в носках один за другим проходят учёные в кабинет на совещание.
Кабинет. Закутанный в одеяло Бродов полулежит на диване. Вокруг на креслах и стульях – его ближайшие сотрудники. Опершись на диван, на полу, на толстом мохнатом ковре, по-турецки скрестив ноги, сидит Яша.
Выступает, вернее, заканчивает выступление высокий худощавый человек. Это заместитель Бродова, Виктор Сергеевич Воронин, которого мы уже видели на фотографии.
– …Итак, реконструкция аппарата и его испытания будут завершены через четыре месяца.
– А скорей?
Виктор Сергеевич удивлённо посмотрел на Бродова.
– Мы и так опередили сроки!
– И всё-таки надо поторопиться!
– Выше головы не прыгнешь.
Воронин недоумевающе пожал плечами.
– В сорок седьмом году, – негромко начал Бродов, – наш институт ютился в трёх комнатах при гарнизонном госпитале. Нас называли кружком научной фантастики. Николай Ильич! – обратился он к старому хирургу. – Помните первую операцию?!
– Саркомальная
