множество, но почти всегда к реке они не подходили, а паслись гораздо выше. В ягодниках да в кедровниках. Но в голодные годы спускались ниже. За всё время у меня было несколько малоприятных встреч с ними. Реально опасными были две. Однажды мы путешествовали там втроём с сыном и шурином. Коля, так звали шурина, был заядлым рыбаком, но человеком в таких приключениях новым и неопытным. Жена в тот год бодалась с диссертацией и, скрепя сердце, отпустила наше трио. Коля не был склонен много ходить с рюкзаком, но охотники дали нам небольшую надувную лодку. Она с трудом вмещала нас троих, и мы придумали классное развлечение. Рано утром мы уходили от избушки вверх по Реке километров за двадцать, а то двадцать пять. Там в каком-нибудь красивом месте отдыхали, рыбачили, а затем садились в лодку и медленно спускались к избушке. В опасных местах обносили её по берегу, рисковать не хотели. Каждое утро я делал пробежки по окрестности нашего жилья, высматривая следы медведей. Но лето было хорошим, и за всё время следов я не видел. Значит, они были вверху и к реке не выходили. Видя такое, Коля стал меня убеждать не брать с собой ружьё. Мясо мы добывали возле избушки, так что никакой необходимости в нём в наших походах не было. Тем более, что уронить оружие в воду можно было запросто. И, наконец, я внял его уговорам и ружьё оставил. В этот раз мы дошли до невероятно живописного места. В Реку вдавался полуостров, точнее почти остров. В невысокую воду он соединялся с берегом тонким перешейком. Высотой был метра четыре и почти округлой формы. Мы его облазили и устроились поближе к перешейку. Сзади чуть правее было небольшое озерцо, оставшееся с весны, когда полуостров был реальным островом. Мы развели костёр, зажарили хариусов и пообедали. Было жарко. Я сбросил брюки и башмаки, сидел в одних трусах, как и сын с Николаем. Костёр прогорел, мы съели по первой рыбине и взялись за вторую. Вдруг мой сын встал и сказал шёпотом:
– Па, медведь, – и указал на густые кусты, растущие по краю полуострова. Там действительно что-то мелькало.
– Да нет, какой медведь. Кабан, точно. Помнишь, два дня назад мы видели, как парочка Реку переплывала. Он, наверное, и переплыл на полуостров после того, как мы с него ушли. – Однако, присмотревшись, я добавил, – да нет, кажется, ты прав, точно медведь.
Дальше всё произошло как в замедленной съёмке. Сын взвизгнул, развернулся спиной к острову и взметнулся в воздух. Как он потом мне пояснил, совершенно инстинктивно решил нырнуть в озерцо. Можно подумать, что это его бы спасло! Как только медведь узрел нечто убегающее от него, то взревел и с широко открытой пастью взлетел над кустами за ускользающей в нашем направлении добычей. Коля, увидев летящего почти прямо на него медведя, дёрнулся, зацепился трусами за ветку и замер, войдя в ступор. За те пару секунд пока медведь летел на нас, я успел передумать кучу мыслей, оценить ситуацию и выбрать единственное правильное решение – подобрать палку и, держа её наперевес, с рёвом прыгнуть к медведю навстречу.
