государства.
– В завершение греческое правительство потратило эти 3,5 миллиарда евро на погашение… долга перед ЕЦБ!
Такая изобретательность сродни хитроумию Арта с Конном, вознесенному на потрясающие новые высоты. Она способна затмить собой многие махинации из числа тех, которые сделали банкиров с Уолл-стрит мишенями для негодования по всему миру. Она наполняет новым смыслом знаменитое изречение Вальтера Скотта: «Да, видно, тот, кто начал лгать, // Не обойдется ложью малой»[71]. Опять же, без этой многоуровневой лжи разве возможно было обмануть весь мир, убедить его, что Греция восстановила платежеспособность и потихоньку поправляется, благодаря приходу к власти правильного правительства? Одна большая ложь немедленно повлекла за собой другую.
Приблизительно в те же сроки, когда это происходило, Кристин Лагард очутилась под давлением со стороны неевропейских стран-членов МВФ – в частности, Бразилии, Индии, Японии и Малайзии, – которые призывали прекратить подковерные игры и прямо сказать Берлину, что, если долг Греции не будет реструктурирован, МВФ откажется от сотрудничества. Осенью 2012 года, когда завершалось оформление второго пакета помощи, Лагард предприняла поистине замечательный шаг, раскрывший, сколь велико было это давление: она обратилась к Стурнарасу и предложила тому вместе выступить перед Еврогруппой и потребовать от министра финансов Германии Вольфганга Шойбле резкого уменьшения греческого долга.
Увы, вместо того, чтобы ухватиться обеими руками за эту уникальную возможность составить альянс с МВФ, Стурнарас проинформировал Шойбле о предложении Лагард объединиться против него и попросил разрешения министра финансов Германии принять это предложение. Разумеется, Шойбле велел Стурнарасу «забыть о всяких глупостях». Что Стурнарас и сделал[72].
В то время мне довелось оказаться на банковской конференции в Соединенных Штатах. Там я столкнулся с одним из главных чинов МВФ. «О чем он [Стурнарас] только думает? – сердито спросил он. – Или у них есть идея получше, как свести концы с концами? Есть какой-то свой план? Я просто не понимаю».
Нет у них никакого плана, ответил я. Точнее, план имеется, но очень простой: оставаться у власти как можно дольше под предлогом того, что ситуация понемногу выправляется. Кодовым названием этого плана было (как мне нравится думать) «История успеха Греции».
Этот план, эта «История успеха» опиралась на четыре последовательных шага: «меркелевский пинок», спекулятивный пузырь, вмешательство ЕЦБ и мнимая реструктуризация долга. Первый шаг, то бишь «меркелевский пинок», уже реализовывался. В сентябре 2012 года канцлер Меркель, подстрекаемая Марио Драги, президентом ЕЦБ, и, вероятно, Пекином, заглянула в Афины по пути из Китая в Берлин[73]. За несколько часов своего пребывания в городе она наговорила немало добрых слов премьер-министру Самарасу, давая понять мировым СМИ, что «Грексит» исчез из повестки дня и что
«Мармион». Пер. В. Бетаки.
Эту историю поведала миру 9 января 2014 года газета «Файненшл таймс», опубликовавшая материал Петера Шпигеля и Керин Хоуп. Авторы ссылались на Стурнараса: «Поул Томсен, ключевой представитель МВФ в Афинах, и Кристин Лагард сказали мне, что я должен занять их сторону»; далее Стурнарас заявил: «Я ответил согласием, но уточнил, действительно ли это поможет Греции – а они даже не захотели ничего обсуждать». По словам Стурнараса, Шойбле велел ему «забыть об этой ерунде», а потому «что оставалось делать, раз уж выбора нет?».
Канцлер в Пекине изложила ряд просьб, одна из которых заключалась в том, что Китай мог бы использовать небольшую часть своих валютных резервов для финансирования фонда спасения еврозоны (покупая выпущенные фондом облигации). Высокопоставленный китайский чиновник подтвердил мне, что Пекин согласился на это при условии, что Ангела Меркель откажется от идеи «Грексита». Китайцы были в своем праве: какой смысл финансировать фонд спасения еврозоны, если большая часть данного кредита, скорее всего, будет списана – а именно так и произойдет, если Греция, главный получатель кредитных средств, лишится доступа к евро.
