том, как это бывает в реальной жизни, Елизавета никогда не задумывалась. Конечно, она допускает, что страшные трагедии случаются, об этом изредка упоминают в пятнадцатиминутках криминальной хроники, идущей на всех каналах, кроме музыкальных. А есть еще получасовые и часовые тематические передачи, и целые документальные циклы – они отличаются особой кровожадностью, они норовят ударить по нервам побольнее, а также лишить покоя и сна. Наткнувшись на подобный опус, Елизавета тотчас щелкает пультом, переходя в другое, более щадящее, удобоваримое телепространство. Так что все ее шапочное знакомство с темными сторонами бытия сводится исключительно к малохудожественным беллетристическим изыскам и сериальному нон-стопу в прайм-тайм.
Следовательно…
Следовательно, то и дело возникающий привкус металла и крови во рту можно не замечать, отнести его к игре воображения, перегруженного информацией из фильмов и книг, – ведь на самом деле Елизавете ничто не угрожает. Карлушины байки уж точно не способны повлиять на ее психику! Кроме того, она счастливо избавлена от опасных связей (безопасных, впрочем, тоже). Она интуитивно избегает путешествий из пункта А в пункт Б в темное время суток. Но даже если это и случается – представить, что ее далекая от совершенства фигура способна хотя бы на миг заинтересовать серийного убийцу, и вовсе невозможно. Серийные убийцы, конечно, извращенные типы, но не до такой же степени!..
К окончанию школы Елизавета подходит с посредственными оценками по большинству предметов и обширными, невесть откуда выловленными и ни к чему не применимыми познаниями, а именно:
вампиры не отражаются в зеркалах;
в Париже есть станция метро под названием «Сталинград», вот бы посмотреть на нее хотя бы одним глазком;
если дотронуться до кончика носа скрещенными пальцами, то возникнет ощущение, что носов – не один, а целых два;
до середины XX века в школу Пекинской оперы принимали исключительно мальчиков;
пингвины – моногамные существа;
средневековое название Сербского княжества (а затем и королевства) – Рашка, стоило Елизавете упомянуть об этом в разговоре с подругами, как Шалимара тотчас же пробило на хи-хи. А более развитая интеллектуально Пирог заметила: вот и объяснение инфернальной, почти космической связи «Русие – Сербие», у них одинаковое имя!
Пирог и Шалимар вовсе не собираются эмигрировать из страны, но при этом упорно называют ее Рашкой. Елизавета же никогда не позволяла себе такого неуважительного отношения к России, хотя перманентно пакует чемоданы, готовая умотать в Германию по первому зову немецкого Botschaft[5].
Есть и иные разногласия глобального свойства. Елизавета не верит в то, что американцы когда-либо были на Луне – Пирогу с Шалимаром американцы в контексте Луны глубоко безразличны: другое дело, как
Посольства
