стоял у нее за спиной, не смеялся. Он прошел мимо женщины в белом одеянии к узкому мосту и преградил дорогу И’Хоме. Его древний костюм из черных бусин мерцал, как Врата под ногами. Он поднес к лицу унизанную кольцами левую руку, прошептал что-то, щелкнув драгоценностями, и вытянул правую, свободную от украшений, в сторону И’Хомы.
Она отшатнулась, так что нога соскользнула с липкого покрытия. И’Хома потеряла равновесие, но в тот миг, когда страх перед падением во Врата уже сокрушил ее волю, существо ухватило Черную Папессу за запястье. И откровение ворвалось в ее мозг.
Ассамблея вексов древнего Джекс-Тота. Жрецы стоят на вершине пирамиды из белого камня под открытым небом, по которому звезды плывут в водовороте, пока жрецы вершат свой ритуал. Один за другим они приносят себя в жертву Изначальной Тьме… чтобы воскреснуть. Бренные становятся вечными, смертные становятся богами. Возвышение тринадцати, что спасут Звезду от нее самой.
Предательство.
Жертвоприношение, такое могущественное, что волны от него прокатываются по всей Звезде, желтое солнце чернеет, ревущие ветры проносятся над Джекс-Тотом… а затем – пустота. Нет, не совсем пустота… Затонувшее королевство опускается в глубины моря Призраков, но каким-то образом проваливается еще глубже. В Изначальную Тьму.
Годы, проведенные без света.
Голод. Отчаяние. Затем соглашение.
И наконец, возвращение.
– Да, Джирелла, ты вернулась домой… так же, как и мы.
Ненавистное имя, полученное при рождении, вышвырнуло И’Хому обратно в действительность – с тех пор как она заняла Ониксовую Кафедру, единственным, кто осмеливался так ее называть, был дядя… пока она не приказала распять его.
Голос, произнесший сейчас это имя, был теплым, как глинтвейн, и приторным, как снежный мед. Он звучал совсем иначе, чем крики и скрежет, которым Ассамблея вексов встретила ее. Избавившись от кровавых пятен в глазах, И’Хома увидела того же жреца с кольцами, который обратился к ней немного раньше. Он держал ее за руки, не позволяя упасть с моста, над самым центром пентаграммы, над тотанскими Вратами. Что-то изменилось в его древних чертах, и, как только она поняла, что именно, ей отчаянно захотелось вырваться… но тогда она упала бы как раз туда, откуда он сам появился.
– Не отчаивайся, милое дитя. Каким-то причудливым образом твои предки сумели правильно передать всю суть нашей веры, так что мы не сердимся.
– Она… она ждет… за Изначальной Тьмой…
Каждый вздох обжигал легкие И’Хомы, ошеломляющие видения продолжали вспыхивать в ее голове, как толчки землетрясения.
– И мы должны призвать ее домой, точно так же как ты призвала нас, – сказал спаситель И’Хомы. – Но сначала нужно объявить о грядущем жертвоприношении, подготовиться к кровопролитию. Твой флот как нельзя лучше подходит для этой священной службы – ты должна приплыть обратно на Звезду и предупредить своих сородичей о нашем приходе.
