жизнь, лишившись последних остатков чести и достоинства.
«Довольно, – сказал он себе, почувствовав, что топаз под его постелью стал нестерпимо горячим, несмотря на то что морской ветер с ревом бился в тонкую стену его комнаты, словно дикий зверь, пытающийся прорваться внутрь. – Это приказ, полковник».
Его сердце взбунтовалось против этой команды и перешло в наступление, но тут с другой стороны разделенной ширмой комнаты донесся стон мнимого телохранителя. После прохождения через Врата шея Доминго зажила, как и все остальное, но он так резко дернул головой, что чуть не растянул ее снова. Пронзительная боль мгновенно забылась, когда рогатый силуэт Чхве беззвучно повалился на койку. Неужели их хитрость раскрыта и невидимый убийца бесшумно зарезал ее во время ночной молитвы? Конечно, утративший достоинство Доминго все равно должен погибнуть, но не от руки…
Ведьморожденная простонала опять, скорчившись на постели, но это был вовсе не мучительный стон, и паника Доминго сменилась смущением, поскольку то, что он случайно подслушал, ужасно напоминало звуки плотского наслаждения. То ли она посчитала, что сосед по комнате спит, и решила доставить себе удовольствие, то ли сама задремала и предалась сладострастным грезам, но Доминго был уже не рад, что задумался над этим, и поспешил зарыться головой в подушку. Как случалось в юношеские годы, в военной академии в Леми, когда непроизвольная эрекция заставляла кого-нибудь из кадетов издавать похожие звуки. Сам он уже много лет назад избавился от давнего бича, но все равно с этим вопросом нужно разобраться, чтобы обеспечить себе немного комфорта, хотя совершивший недостойный поступок Доминго никакого комфорта и не заслуживает.
Оба они не заслуживают, раз уж на то пошло, и утром он первым делом переговорит с ведьморожденной об этом безобразии… Демоны ее подери, можно было просто закусить подушку, и если даже похотливые подростки в казарме академии смогли этому научиться, то взрослая женщина тем более сможет, хоть она и монстр.
– Я… Что вы сказали?
Ведьморожденная оттолкнула миску с кашей адзуки[1] так, словно Доминго туда плюнул.
– Вы прекрасно меня слышали, капитан, так стоит ли повторять?
Доминго добавил в кашу кокосовых сливок, размешал и посмотрел на идущий от миски пар. Ведьморожденная пересадила его в кресло и подвезла к окну, откуда можно было за завтраком любоваться морем. Соленый бриз бодрил не хуже, чем калди, вот только вместо калди им принесли густой пряный чай.
– Я даже не прошу вас прекратить это, просто проявите хоть немного уважения к соседу по комнате и не шумите так.
– Я даже не подозревала, – сказала Чхве скорее озадаченно, чем пристыженно. – В лагере у Языка Жаворонка у меня была отдельная палатка…
– Не подозревали, что шумите больше, чем кадет, в первый раз посетивший бордель,
