приходит марксизм53. Литературно-критическое суждение оказывается таким видом критического суждения, который предполагает в качестве объекта литературу и отраженную в ней действительность.
Критическая деятельность рассматривается нами как особый вид акта понимания и коммуникации, который в снятом виде присутствует уже на первом этапе (интерпретации и оценки). Специфика деятельности критика в ее разнонаправленности, обусловленной промежуточным положением критика между художественным произведением как образно воплощенным художником «ответом» в процессе интерпретации бытия; самим автором как «вопрошающим»; читателем как носителем своих «вопросов» и «ответов»; самим собой вне роли критика, продуцирующим «вопросы». Критическая деятельность – это и прагматический коммуникативный феномен, проявляющийся в некотором типе ситуаций коммуникативного взаимодействия, в которых коммуникатор, руководствуясь конкретными практическими целями, озабочен доведением до сведения адресата определенной информации54.
В данном исследовании мы опираемся на идею диалогичности понимания. По мнению В. М. Розина, важным для гуманитарного познания является различение двух его планов: истолкование (интерпретация) текстов и построение ментальных объяснений и их текстовых воплощений55. Считаем, что положение о том, что изначальная ориентированность текста на Другого, его коммуникативный характер определяют содержание и структуру как критического текста, так и самой деятельности. В нашу задачу не входит рассмотрение процесса восприятия критического текста читателем, в то же время фигура читателя представлена как важный структурообразующий фактор, вокруг которого формируется коммуникативная модель.
Рассмотрим структуру критической деятельности, особенности которой обусловлены ее интерсубъективной природой, и опишем ее основные компоненты. Отправной точкой для нас является классическая триада – модель функционирования литературного произведения как вариант общей схемы коммуникативного акта (адресанттекст-адресат): Автор – Художественное произведение – Читатель, каждый компонент которой структурируется. Так, в структуре компонента Читатель как некоего множества реципиентов традиционно выделяют как минимум две основные группы: профессиональные и непрофессиональные читатели. К числу «профессиональных» относят критика, чья рефлексия по поводу прочитанного/ наблюдаемого в конкретном тексте или в литературном процессе оформляется в критическом тексте, также особым образом структурированном и адресованном своему множеству реципиентов. Образование новых компонентов (еще одного текста, еще одного множества реципиентов) уже свидетельствует о том, что, выводя из указанной выше триады Критика, мы получим сложную развернутую модель критической деятельности, основанную на интерсубъективном взаимодействии. Выделим основные ее сегменты, направления воздействия и взаимодействия.
Об истории восприятия и функционирования критического суждения в философии см.: Хомелев Г. В. Понятие критики и ее формы. Опыт философского исследования теории и методологии. Л., 1991.
Здесь в качестве теоретической основы используются исследования, осуществленные в рамках прагмалингвистики, теории коммуникативных актов (ван Дейк Т. А. «Язык. Познание. Коммуникация», Е. Н. Зарецкая «Теория речевой коммуникации (риторический подход)», О. С. Исерс «Коммуникативные стратегии и тактики русской речи», Г. В. Колшанский «Паралингвистика», А. А. Леонтьев «Высказывание как предмет лингвистики, психолингвистики и теории коммуникации»), а также работы В. В. Виноградова, Г. Г. Шпета («Мысль и слово»), М. М. Бахтина, П. Рике-ра, Ю. М. Лотмана, А. М. Пятигорского («Семиотика»), в которых рассматривается интерсубъективная природа коммуникации/диалога.
Розин В. М. Природа и особенности гуманитарного познания и науки // Наука глазами гуманитария. М., 2005. С. 52 – 53.
