так и лезут.
Женщина задумалась, потом растерянно взглянула на меня.
– Так что же, вы думаете, старичок-то наш не от сердца умер?
– От сердца. Просто надо все проверить. Работа такая, – успокоил я ее. Мало ей своих постоянных страхов за детей, за место, за цены…
Перед тем, как звонить Чарику, я еще раз все обдумал.
На фоне дела Патологического убийство старика не поддавалось логическому объяснению. Это – не то дело, где могло произойти убийство. Даже убийство самого Патологического. Скорее всего, Сергей Владимирович максимально приблизит его к состоянию своей супруги.
Но старика убили из-за видеокамеры. Убили в окружении десятков людей одним точным, квалифицированно поставленным ударом. Камера же была направлена только на Патологического. Этот бессмысленный факт убивал меня своей тупой упрямой очевидностью.
Прежде всего, Патологический не мог установить слежку. Если недоумки начнут разоблачать профессионалов, мир перевернется, а в том, что он – недоумок, я не сомневался. Только недоумок станет играть в футбол баскетбольным мячом.
Нет, вычислить Артемьича мог только профессионал, но профессионал не станет развлекаться подножками в метро. Тогда кто или что заставило Ивана Артемьича внезапно покинуть станцию, на которой ничего не произошло? Кому он пытался позвонить из телефонной будки? Мне? Но что за срочность такая, если ничего не случилось? А если случилось, то что?
Тут я похолодел и почувствовал, как бешенно заколотилось сердце. Старик мог, очертя голову, броситься мне звонить лишь при одном раскладе. Он увидел что-то такое, что дало ему понять: мы подсекли не ту рыбку. Только так можно объяснить его поведение во время утреннего сеанса. Он увидел настоящего Патологического!
Надо спасать Алешу Тимьянова!
Я стал тыкать непослушными пальцами в клавиши телефона. Сергей Владимирович долго не отвечал, так долго, что мне расхотелось спасать Алешу, и я положил трубку.
Да пусть ему выбьют хоть все зубы! Я же сам схватил этого недоноска на месте преступления. Нет, снимать новый фильм «Патологический – 2» ни к чему. Не в Голливуде.
Я отключил свое больное воображение и позвонил Чарику.
Не ущемляя прав клиента, я в общих чертах ввел Чарика в курс дела, рассказал об участии в нем Ивана Артемьевича и о своих сегодняшних попытках выяснить причину убийства. Причастность Патологического я категорически отрицал.
Чарик и не спорил.
– Он не собирался тебе звонить, Виктор, – грустно сказал Чарик, выслушав мой сбивчивый доклад. – В той будке телефон кредитный был. А у Ивана Артемича не было карточек совсем.
– Значит, он пытался там спрятаться?
– Нет, Виктор, он не стал прятаться. Он просто уйти не успел. В будку его запихнули. Там стекла рекламой закрашены, снаружи не видно ничего.
– Тогда я ничего не понимаю, Чарик!
