можно верить в Бюро, в полиции, где угодно. Мне нужно, чтобы вы опубликовали материал об этом. У меня есть доказательства. Но я не стану делиться ими с людьми, которые заберут их у меня и уничтожат.
– Вы скрываетесь от правосудия. Если я буду сотрудничать с вами, вместо того чтобы сдать властям, я стану вашим пособником.
– Как журналист, вы получите освобождение от ответственности.
– А если мне его не предоставят? А если вы лжете? А если вы не та, за кого себя выдаете?
Лицо Джейн раскраснелось от злости, голос зазвучал резче.
– Они используют наномашины не только для избавления Америки от тех, кто им не нравится. Есть и другие области применения – вы испытаете отвращение, когда я расскажу о них. Отвращение и ужас. Речь идет о свободе, Ханнафин, вашей и моей. О том, что нас ждет – надежда или рабство.
Ханнафин снова уставился на улицу внизу, не говоря ни слова.
– Мне показалось, что я видела пару яиц, когда вы вышли из душа. Может, они у вас для украшения?
Его висевшие по бокам руки сжались в кулаки, – возможно, он подавлял в себе злость и желание ударить ее… или был удручен тем, что не может проявлять такого же бесстрашия, как на заре своей журналистской карьеры.
Джейн вытащила глушитель из кармана на наплечном ремне и навинтила его на пистолет.
– Отойдите от окна. – (Он не шелохнулся.) – Сейчас же, – прибавила она, взяв пистолет обеими руками.
При виде ее позы и глушителя он подчинился.
– Пройдите в гардеробную, – велела она.
Его раскрасневшееся лицо побледнело.
– Что вы намерены сделать?
– Успокойтесь. Я хочу дать вам время подумать.
– Вы собираетесь меня убить.
– Не говорите глупостей. Я вас запру и дам время подумать над моими словами.
Перед тем как принять душ, он оставил бумажник и ключи от дома на прикроватной тумбочке. Теперь ключ на забавном брелке-колечке из красной пластмассы торчал в замке гардеробной.
Ханнафин помедлил, стоя на пороге.
– Выбора у вас нет, – сказала она. – Пройдите к дальней стене и сядьте на пол.
– И сколько времени вы меня там продержите?
– Я спрятала там молоток и отвертку. Найдите их, выбейте стержни из петель и откройте дверь. На это уйдет минут пятнадцать-двадцать. Я не позволю вам смотреть, как я выхожу из дома, и не дам увидеть свою машину.
Поняв, что гардеробная не станет для него гробом, Ханнафин испытал облегчение. Он вошел внутрь и сел на пол.
– Тут правда есть молоток и отвертка?
– Правда. Извините, что поступаю с вами так, но я в тяжелом положении и не допущу, чтобы кто-нибудь встал у меня на пути. Сейчас без четверти девять. Я позвоню вам в полдень. Надеюсь, что вы согласитесь мне помочь. Но если вы не готовы опубликовать материал, который восстановит против вас легионы демонов, скажите мне об этом и оставайтесь в стороне. Я не хочу связываться
