могу я! Ты чо, не понимаешь?
– Я-то всё понимаю! Убит начальник Управления ФСБ, а ты мне ваньку валяешь? Трибуналу захотел?
– Ты чо, Романыч, я и так тебе по дружбе… Дело-то сразу закрыли…
– Какая, к свиням собачьим, дружба! Кто посмел?
– Иди ты в жопу, Воронцов! Сам разбирайся, если охота… Официальное заключение таково: человек в возрасте, прихватило сердце – не справился с управлением.
– А подушки? У него же тачка новая!
– А вот это уже не ко мне. Не в курсе я…
Неправда. Чего-то все недоговаривают… По идее, землю носом должны рыть – такое событие… Не мелкая ведь сошка!
На Лубянку вернулся поздно. В коридорах пусто, лампы в полнакала. Все разбежались, хоть шаром покати. А в приемной у Кремлева горит свет – яркая полоска выбивается из-под двери… Я подобрался. Пинком распахнув створку, влетел внутрь, поводя пистолетом.
– Рита Павловна, что вы здесь делаете?
Что-то часто я стал дураком выставляться.
– Вас дожидаюсь.
На пистолет она даже не взглянула.
– Зачем?
Я постарался придать голосу уверенности, которую подрастерял за этот дурацкий, полный недомолвок и нелепостей, день…
– Ну как же? Передать дела!
Я сделал сквозь зубы вдох, досчитал до десяти и только потом спрятал пистолет.
– А разве мы не договорились с вами на завтра?
– Ну… Раз уж вы всё равно здесь, почему бы не сейчас? – она философски пожала плечами.
Железная дама. Успокоилась, привела себя в порядок – только синяки под глазами и губы бледные.
– Сколько это займет времени?
Ни о чем я сейчас не мечтал больше, чем о рюмке водки. Замерз, как собака.
– Да собственно… Дела действительно подождут. Все, кроме одного. – она поднялась, и направилась к сейфу. – Завтра сейф опечатают, бумаги заберут – так что нужно сегодня…
Я ничего не понимал. Что за тайны в родном Управлении?
– Это личные вещи Константин Петровича. – объяснила она, ныряя в железный ящик по пояс. – Точнее, его личные дела…
– Что? Разве он занимался оперативкой?
– Это, скорее, хобби. – секретарша с трудом вытащила стопку папок, я помог перегрузить их на стол. – Дела, которым Константин Петрович посвящал свободное время.
Я удивился. Никогда бы не подумал, что трезвомыслящему и очень занятому контрразведчику придет в голову играть в сыщика.
– Но причем тут я? В конце концов, у меня нет допуска!
– Это закрытые дела, на них уже махнули рукой. Ничего секретного.
Я посмотрел на папки. Тут были картонки с замусоленными веревочками и затрепанными уголками, тетради на скоросшивателях, современные файловые футляры…
– Константин Петрович завещали это вам. – секретарша многозначительно придавила сухими желтоватыми пальцами верхнюю папку. Строго, как учительница,
