видел клеймо смертника на ноге человека, который физически не мог находиться за пределами рудников. А он лежал обезглавленный в моем сарае. Теперь я ни в чем не уверен!
– Клеймо смертника на ноге? – насторожился Ооками: память услужливо напомнила ему о находке маленькой Саншуо в лесу.
– Да. Ты не знал? Мы ставим знак смерти на лодыжку приговоренным к пожизненному заключению на рудниках.
Ооками, никогда не интересовавшийся до этого вопросами содержания каторжников Хидари, потянулся за листом бумаги и пером. Набросав по памяти знак, который видел на ноге попавшего в его дом два года назад человека, он протянул другу лист через стол.
– Такой?
– А где ты его видел? – нарочито безразлично произнес Асунаро.
– На ноге человека, которого примерно два года назад нашли умирающим в лесу недалеко от нашего дома.
В смешке, который издал Асунаро, прозвучало отчаяние, граничащее с неверием в услышанное.
– Наши смертники обнаруживаются разгуливающими то по Хидари, то по Сейто! Замечательно… – он снова потер виски, чувствуя, что с каждым новым открытием в них начинает пульсировать боль. – «Дикая страна», как сказала бы твоя жена! И в этот раз она была бы недалека от истины! Я не представляю, как сообщу об этом Повелителю. Уже сам факт побега с рудников привел его в ярость. А то, что он был явно не первый, и тот, кто убежал, еще и добрался до Сейто… Когда это было?
– Осенью два года назад. Только начали падать листья.
– Обвал, в котором якобы погиб Незуми, произошел как раз в это время… осенью… Ты видел его?
Ооками перевел взгляд на окно, пытаясь поднять из памяти обрывочные воспоминания – это было сделать нелегко еще и потому, что заклинания дворцового лекаря блокировали многое из того, что могло причинить ему душевную боль.
– Я видел человека, который мог им быть. – Образы, лица, слова – все смешалось в бесцветный клубок, и он тщетно пытался его размотать. – Учитывая ваши рассказы о двойниках, сначала решил спросить у тебя, мог ли Кувабара превратить кого-то в Незуми, чтобы повлиять на Кагеро?
– Исключено, – сразу ответил Асунаро. – Его можно создать только по образу живого человека. Даже если ты видел двойника Незуми, то настоящий непременно жив. Но почему ты так уверен, что это он?
Сухое старческое лицо с глазами, пылающими ненавистью, с трудом всплыло в его памяти; Ооками даже показалось, что он чувствует, как дрожащие пальцы до боли вцепились – словно в тот раз – в его плечо.
– К нему обращались «господин Незуми», он выглядел так, как я себе представлял бы его после восьми лет каторжных работ. Постаревший, высохший, сгорбленный, лицо покрыто морщинами… – он инстинктивно повел плечом, словно сбрасывая с себя воспоминания о встрече с дядей жены. – Когда его привели, со мной уже два дня работал Кувабара. Я плохо помню, что он говорил,
