новых сельскохозяйственных технологий зависело от ликвидации многих общинных обычаев и сеньориальных прав, что позволило бы консолидировать и объединить управление крупными земельными участками. Но во Франции существовал хрупкий баланс прав между многочисленным малоземельным крестьянством, которое непосредственно владело примерно третью земель, и высшим классом землевладельцев, который также имел значительную долю земель в собственности и сохранял сеньориальные права, которые могли быть использованы для получения коммерческой выгоды. Таким образом, ни одна из этих групп не находилась в таком положении, когда революционные перемены в сельскохозяйственном производстве были бы одновременно и в ее интересах, и в пределах ее возможностей. Инновациям также препятствовало тяжелое бремя королевских налогов, возложенное в основном на крестьянство, а также иррациональные методы их сбора. И наконец, существовала иная, в большей степени наделенная иронией причина того, почему тормозились структурные перемены в сельском хозяйстве. Благодаря более чем 40 годам хорошей погоды, внутреннего порядка и роста населения, валовое сельскохозяйственное производство в середине XVIII в. (1730–1770 гг.) росло огромными темпами даже при сохранении по большей части традиционных структурных ограничений. Этот рост, сопровождавшийся повышением цен и ренты, принес процветание и крупным, и мелким землевладельцам. Тем самым, вероятно, он способствовал тому, что необходимость фундаментальных структурных перемен ощущали лишь немногие правительственные чиновники и прогрессивные землевладельцы, которые наиболее остро осознавали контраст с положением дел в Англии.
Французское сельское хозяйство, в свою очередь, сдерживало развитие французской промышленности. И ее структура, и распределение выгод замедляли появление постоянно растущего массового товарного рынка.
Это было особенно характерно для товаров среднего качества, наиболее подходящих для машинного производства. В конце XVI в. французская промышленность, вероятно, была впереди английской. Но затем, примерно с 1630 по 1730 г., по французскому сельскому хозяйству, торговле и промышленности неоднократно наносили удары войны, эпидемии и голод. Тем временем рост английской экономики был достаточно устойчивым, и первые этапы революции в аграрных производственных отношениях и технологии были завершены. В течение XVIII в. экономический рост, включая внешнеторговую экспансию, и в Англии, и во Франции был быстрым и примерно эквивалентным. Но Англия уже заметно опережала соперника при учете показателей на душу населения еще до начала столетия, к тому же ее аграрная революция углублялась даже по мере роста промышленного производства в течение XVIII в. Так была подготовлена почва для английской промышленной революции, начавшейся после 1760 г. Общее развитие экономики было, несомненно, одним из факторов, лежащим в основе английского прорыва вперед, но французская экономика в XVIII в. демонстрировала сопоставимые темпы роста. Вдобавок к обширной территории
