были детьми, а в скудное послевоенное время все радости были поистине простыми. Зато, слушая и читая эти воспоминания, неизменно ловишь себя на мысли, как интересна и богата была эта, на первый взгляд, непритязательная жизнь…
Из воспоминаний Людмилы Георгиевны:
«Гуляли мы в детстве очень много, домой, что называется, не загонишь. «Улица!» – именно так, пожалуй, и называлась самая любимая, самая главная игра всей нашей детской жизни.
Первое, с чего хочу начать, так это с воды. Весь день бегать (а носились мы как угорелые) и не захотеть пить невозможно, не так ли? Недалеко от нашего дома стояла колонка, и мы взахлёб пили холоднющую воду, запрокинув голову на бок, широко открыв рот. И брызгались, конечно же, прикрывали кран открытой ладонью и направляли на своих друзей бьющую струю воды,. Те от неожиданности звонко визжали и смеялись, пытаясь отогнать от колонки обливающего, чтобы занять его место.
Как правило, по выходным мы уходили из дома утром, играли весь день, правда, всё больше во дворе, и возвращались, когда на улице было уже темно. В подъезде горела одна «пятнадцативатка» и то при входе, а дальше – темнотища!
Пили квас, разбавленный сырой водой, чаще из одной военной фляжки, которая обязательно была у кого-нибудь из мальчишек, и при этом никто не брезговал.
Какое оно было, детство тех лет? Каждый мог бы добавить что-то своё, но всё равно было много общего, мы были одной командой – командой советских детей. Играли, шутили, ссорились и обижались, но оставались все вместе, храня какую-то неподдельную верность нашему негласному детскому братству. Очень ценилась в те годы дружба. Помню, что знакомились, начиная с обычных слов: «Тебя как зовут? А давай дружить!»
Сбившись в дружную компашку, мы лазили по чердакам, подвалам и помойкам, гоняли голубей и кошек, играли в прятки по кривым переулкам, носились и падали, сбивая в кровь коленки, расшибая носы и обдирая локти. Получали синяки и ссадины, но не ныли, а даже гордились что мы такие смелые, выносливые и терпеливые. Слова «до свадьбы заживёт» творили чудеса и, как по мановению волшебной палочки, сами срастались наши косточки, зарубцовывались шрамы и заживали царапины.
По весне мы с мальчишками по ручьям пускали и гнали щепки-лодочки. Шлёпали по лужам, измеряя их глубину, часто проваливались и, зачерпнув в сапоги холодную весеннюю воду, так и бегали с мокрыми ногами весь день. Учились у ребят свистеть с двух пальцев и плевать сквозь зубы. По вечерам сидели на лавочке у дома вместе с бабками и лузгали семечки, старательно засовывая языком шелуху под верхнюю губу или растили из нее «бороду».
Иногда мы залезали на крышу какого-нибудь старого сарая или на горбыльный забор в школьном дворе, сидели, шутили и, конечно же, мечтали. А мечтали мы о многом, но главное, нам хотелось поскорей вырасти и жить, строя новую радостную советскую жизнь: осваивать земли, лечить людей, учить детей, сеять хлеб и работать на заводах. А дальше мы шли всей гурьбой болтаться по переулкам
