с виноватой улыбкой произнесла мать. – Хватит, прошу тебя. Посиди лучше со мной, отдохни.
– Я и так почти закончил.
– Вот и замечательно. Побудь со мной. Ты и так последнее время измотанный, я же вижу. Иди сюда.
Мать зазывно похлопала по кровати.
Он добродушно улыбнулся. Мать полусидя читала на широкой постели. Очки в роговой оправе отблескивали и делали ее похожей на авиатора.
Он присел на кровать. Сам не заметил, как безвольно опустились руки. С мокрых волос капли щекотливо сползали к шее.
– Знаешь, я так тебе благодарна, – сердечно сказала мать.
– Перестань, – ворчливо сказал и отвернулся.
– Нет, правда. Ты и представить себе не можешь, как я счастлива. Что у меня такой сын. Что у меня есть ты. Это грустно, что я старая, больная, немощная женщина. Но я счастлива. Быть счастливой матерью – вот высшая награда. Предел человеческих мечтаний. Поверь, далеко не каждому выпадает такое. Родители зачастую являются или обузой для детей, или, в лучшем случае, терпимым и неинтересным пережитком прошлого.
Она замолчала. Поглаживала его сохнущие волосы. С открытой форточки задиристо голосили птицы. Бестелесное небо с давно неудивляющей томностью насыщалось синевой.
Склонившись возле матери, он устало прилег. Чувствовал, как неуклонно скрывался, терялся в пелене сна.
В следующий миг, когда он вынырнул в свет, были уже сумерки, комната густела тенями и темными тонами.
Медленно разлепив веки, он не поверил своим глазам. Мать прихорашивалась. Стояла у открытого шкафа, на внутренней дверце которого было зеркало, и наносила помаду на губы. Необычная, специфическая, странная мать. Мать из дальних закоулков детства. В длинном черном платье с вышитыми узорами. На крупной шее горели алые бусы. Волосы она заплела в толстую косу и перебросила через плечо.
Не выдержал и произнес:
– Ма, ты такая красивая.
– Ты проснулся? – промурлыкала в ответ. – Извини, что разбудила. Отдохнул хоть немного?
– Да, поспал. Который час?
– Тебе скоро на работу.
Мутный и разбитый, он поднялся. Ополоснул себя холодной водой, пытаясь прибавить голове ясности.
– Я так громыхала, пока наряжалась. Все боялась, что разбужу. Но ты спал, как суслик.
– Чего не разбудила? – укоризненно вздохнул. – Тебе же тяжело одной одеваться.
– Тебе нужно было отдохнуть. Сама справилась.
Неспешно, держа под руку, довел мать до кресла. Выложил на стол печенье, конфеты. Порывшись в антресоли, достал банку алычового варенья.
– У нас есть еще бутылочка вина, – прокричал из кухни. – Доставать?
– Нет. У него проблемы с желудком, насколько я знаю. Мы просто чай попьем.
Принес чашки, сахарницу. Поставил чайник на плиту.
Мать с волнением поправляла платье.
– С минуты на минуту должен быть.
Он
