style="font-size:15px;"> Диагноз Сабины – «психотическая истерия». Не знаю, что он означает, не буду заглядывать в справочники, только замечу, что между диагнозом психиатра, даже если он верен, и живым человеком, всегда остаётся зазор
…большой или маленький, новый вопрос…
Впечатлительная девочка, подросток, до поры до времени оставалась в границах нормы,
…что такое психическая норма, как она меняется от эпохи к эпохе, новые вопросы…
поскольку, как мы знаем, способна была блестяще учиться (закончила школу с золотой медалью). Неожиданно умирает её младшая сестра, и у Сабины происходит нервный (психический?) срыв.
Не будем торопиться признавать нормального человека ненормальным,
…определение этой границы прерогатива врачей, но у культуры свои ответы на вечные вопросы…
ведь это всё тот же человек, просто в его тонкой психической системе произошел сбой.
Пластически представляю пространственную сложную систему с множеством переходов и связей, стоит какой-то связке нарушиться (или разрушиться), как вся система даёт сбой.
Как быть в таком случае?
Вопросы, которые задаю, относятся не к психиатрии, к культуре в целом.
Следует ли, насколько возможно, восстанавливать тонкую психическую организацию пациента, или врач должен добиваться пусть более грубой, зато более надёжной психики, которая не давала бы сбоев. В конце концов, подумаешь событие, смерть младшей сестры. Все люди рано или поздно сталкиваются со смертью, при этом, с нормальными людьми ничего не происходит: поплачут, попечалятся, и будут жить дальше. Поэтому, без лишних сантиментов, психический срыв Сабины следует классифицировать как болезнь. И лечить, чтобы исключить подобные болезни в будущем.
Поменяем оптику и продолжим вопросы. Нужны ли культуре тонко чувствующие, впечатлительные лица, психика которых содержит потенцию кризисов?
Нужна ли мужчине тонко чувствующая, впечатлительная женщина, с которой хлопот не оберёшься?
Не лучше ли, в прямом и в переносном смысле, надеть на них, и на мужчину, и на женщину, «смирительную рубашку» традиций?
Не будем сентиментальничать, признаем, что и смирительная рубашка, и лоботомия, достижения культуры, в некоторых случаях без них не обойтись. Не случайно, разработавший лоботомию Эгаш Мониш, получил Нобелевскую премию[237].
У культуры свой культурный отбор, она вынуждена устанавливать психическую норму, и лечить тех, кто находится вне пределов этой нормы. Другой вопрос, что в какой-то момент культуре приходится задумываться о границах этой нормы. Задуматься над судьбой тех, кто оказался в пограничье, одновременно, и там, и здесь.
Обнадёживает, что «женщины на грани нервного срыва», как в фильмах Педро Альмодовара[238], сегодня не воспринимаются как клинический случай.
