Илью, Надя увидела, как брови Инокентьева сдвинулись, а лицо снова приняло сухое официальное выражение.
Илья держался, как всегда, шумно и весело.
– Побрился, – доложил он. – Хочу быть молодым и красивым.
– Я бы на твоем месте отпустила бороду, – сказала Маша.
– Нет, – возразил Илья. – Я никогда не делаю трех вещей: не курю, не отращиваю усы и бороду и не изменяю своей жене.
Он говорил весело и бесцеремонно и Надя не могла понять – шутит Илья или говорит правду.
– Да кто тебя полюбит такого? Разве что Надя, по неопытности.
Надя еще сама себе не призналась бы, что Илья нравится ей, но Машенька смутила ее. А так как слово сейчас было за ней, то наступила пауза, которую использовал Викентий Петрович.
– Что делают наши рабочие? – спросил он Илью.
Илья воспринял этот вопрос как распоряжение.
– Сейчас узнаю, кажется, собираются в деревню.
– Скажите, чтобы поздно не возвращались.
Наде показалось, что Викентий Петрович нарочно отослал Илью. Это было несправедливо и она обиделась за Илью, который, ничего не поняв, послушно пошел исполнять распоряжение.
В темной глубине деревни девчата пели частушки, которые не услышишь ни у хора Пятницкого, ни по радио. Рабочие собирались в деревню, чистили сапоги, о чем-то шепотом сговаривались. Солдатов пробовал гармошку.
– Далеко собираетесь? – спросил Илья.
– На тырло, – сказал Солдатов. – Пошли с нами.
– Куда? – переспросил Илья.
– До девок, – пояснил Степан, кивком головы показывая в сторону деревни. – Пошли с нами.
– У нас своих много, – грубовато пошутил Илья.
– Нет, я не в этом смысле… – Солдатов был в затруднении, как объяснить, что такое «тырло». – По здешнему это гулянки, что ли, с девчатами.
– Ну, валяйте, – сказал Илья. – Только не поздно…
Объяснение Солдатова развеселило его. Он вернулся в палатку и доложил так, как отвечал ему Солдатов, что уходят, мол, на «тырло».
– Как?
– На тырло, – повторил Илья. – По местному, на гулянки с девчатами. Меня звали.
– Что ж ты не пошел? – спросила Машенька. – Они ведь тебя звали?
– А зачем? У нас свое тырло.
– Хорошо сказано! – засмеялась Машенька.
– Молодость всегда безапелляционна, – сказал Викентий Петрович. – Вы сколько лет женаты?
– Два года.
– Ну вот, пройдет еще два-три года и вы уже не будете так рассуждать.
– Почему?
– В жизни все относительно и ничего не вечно.
– Не понимаю.
– Ну, вот, к примеру, вы сказали, что не изменяете, а в библии сказано: «Мужчина, с вожделением глядящий на женщину, уже прелюбодеял».
– Я
