«…Безпошлинной сюда привоз сахарного песку не согласен ни с указами, ниже с здравым разумом. Мы для того говорим безпошлинной, что наложенная крайне малая пошлиною почти назваться не может». И далее самодержец анализирует различные благоприятные для государства, но, по собственному признанию, недостижимые варианты, при которых беспошлинный ввоз был бы допустим, и тем самым отчетливо проясняет собственную позицию: «Иное дело было б, естьли б здешние корабли сами сей песок привозили и из первых рук оный получали. Тогда может быть весь песок сюда обратился бы и Россия одна все прочия земли сахаром снабдевала бы. Иное и тогда дело было б, естьли б сей песок получался из Персии или Крыму или из Китаев. Тогда надлежало б привоз онаго крайне облегчить, дабы прочий свет получал уже отсюда. Но теперь статься не может, чтоб толико сильные и знающие в коммерции народы, как англичане, голландцы и другие допустили мимо их и на их кораблях весь сахарный песок сюда отпускать и чтоб в необходимость себя привели получать оный паки здесь высшею ценою. Еще другое дело было б, естьли б на сих мануфактурах много людей питалося или бы много других здешних продуктов употреблено было. Но здесь не употребляется почти более, как одна вода, и самыя горшки из-за моря выписываются. Казна лишается пошлин, государство серебра, которое в пошлину ефимками платимо быть имело б, множество купцов, кои тем торговали, их промыслу, а все вообще дороже за сахар платят, нежели когда безпошлиннаго привоза не было» (курсив мой. – А. К.).
Далее столь же резкой критике, и не без примеси сарказма, была подвергнута деятельность первой в России петербургской ситценабивной мануфактуры[119], получившей исключительную привилегию на данный род деятельности. Наибольшие нарекания вызвало именно то обстоятельство, что выпуск ее изделий – дешевых набивных полотен и холстины, «…коими начали было в великом множестве крестьяне пользоваться», был искусственно ограничен рамками одного предприятия и не мог быть налажен на других. Особое раздражение власти вызвал запрет на заведение аналогичных мануфактур в угоду интересам владельцев одной фабрики из-за того, что последняя «…также употребляет только одну здешнюю воду, а что печатает, то чужими красками и чужие полотна с таким еще государству вредом, что и ей позволено потребные для нее материалы привозить безпошлинно…». Вследствие сказанного указ далее самым решительным тоном говорит об отмене аналогичных «дозволений», то есть привилегий и вытекающих из них запрещений, данных «сверх прямой силы указов», то есть, надо полагать, на основании интерпретации действующего законодательства подчиненными монарху инстанциями исполнительной власти, а не в силу императорских указов прямого действия.
Достаточно явственно обозначив в указе основные приоритеты «государственной экономии», законодатель наконец приступает к обстоятельному рассмотрению едва ли не главного предмета – деятельности российских торговых компаний, чему
О ее истории см.:
