живёт на окраине деревни, на большом холме. Диана знает, покажет, где это. Дом 5, с зелеными облезлыми стенами, сразу найдёте, он там один такой. Только вряд ли вы чего-то добьётесь от неё, она не любит общаться людьми.
– Спасибо. – Ирма обратилась ко мне. – Идем?
Я кивнула и мы вышли.
– Что ты задумала?
– Увидишь!
Мы шли пешком, наверное, минут сорок. Дом, как и сказала мама, заметили издалека. Уродливый дом, вместо забора какая-то редкая железная решётка и покосившиеся доски вместо кольев. Калитка была сломана, пришлось обойти её там, где так называемый забор лежал на земле. Тут и там бегали и мяукали кошки. Весьма странное обстоятельство, если учитывать, что она полуволк, как и все мы.
На стук долго никто не отвечал, а когда мы уже собрались уходить, за дверью послышалось шарканье.
– Чего пришли, волки? – гаркнул неприятный старушачий голос.
– Вы Марина?
– Я! Чего пришли, спрашиваю!? – из дверного проёма высунулось сморщенное лицо.
– Нам нужна информация о вашей сестре Ларисе.
– Господи… – она перекрестилась и наклонила голову.
– И её фотографии.
– Пошли вон отсюда, мерзавки!
– Дядя Стас ещё жив! И если вы не поможете нам, он убьёт всех нас! – выпалила я, и только потом поняла, что прозвучало глупо.
Но это подействовало: Ларисину сестру заинтересовало сказанное. Она потопталась на месте, затем раскрыла дверь шире и впустила нас. В доме было, как в сарае, стойкий запах кошачьей мочи не позволял дышать полной грудью. Пришлось сесть на непонятного от грязи цвета кривой диван.
Однако раскиданных вещей нигде не было, просто здесь лет двадцать никто ничего не менял. Ирма вслед за мной уселась на диван, женщина устроилась в кресле напротив. Я заметила, что одна нога у неё отнята по колено, а часть лица, прикрытая наполовину седыми волосами, изуродована.
– Какой была ваша сестра?
– Тихоней. Она всегда была не от мира сего, раздавала свои вещи и еду бедным, всё время жаловалась, что никто её не понимает, сидела в своём углу, что-то писала, вот и досиделась до сумасшествия…
– У вас остались её фото?
Она встала, потянулась на антресоли шкафа и достала оттуда пыльную коробку.
– Это всё, что осталось.
В коробке оказалось несколько блоков фотографий, скрепленных денежными резинками, но стоило мне дотронуться до них, как резинки раскрошились.
– Ой…
– Они всё равно уже никому не нужны. Как и я… кроме этих кошек…
– Лариса хорошо знала Филина? Какие у них были отношения? – спросила я, рассчитывая услышать информацию, которой не было в дневнике.
– Это она прозвала его Филином. Что бы она ни сказала, он выпучивал свои глазищи и смотрел на неё так, как будто всё время был удивлен. Хе-хе… Они ходили гулять, он присматривал за ней, пока она взрослела. Когда Лариса слегла, он всё время ездил к ней
