невозможно, а главное, не в нем дело. Как уже подчеркивалось выше, этой войне в любом случае суждено было разразиться.
Советский Союз имел ялтинский мандат на переустройство Восточной Европы и приступил к его реализации на практике. Первоначально Сталин не надеялся создать там коммунистические режимы наподобие СССР. Но сопротивление восточноевропейцев советскому влиянию, активно поддерживаемое из США и Запада в целом, заставило Москву идти на все более радикальные шаги. С точки зрения Кремля именно Запад нарушал ялтинские договоренности в Восточной Европе – ведь Рузвельт фактически согласился отдать этот регион под контроль СССР. Вашингтон же возмущался тем, что Москва игнорирует взятые на себя обязательства – в Ялте речь шла о демократизации восточноевропейских государств.
Для Кремля такие аргументы были непонятны, и не только потому, что советские коммунисты совсем по-другому понимали демократию. Сталина и его окружение раздражали «двойные стандарты» Вашингтона. Так, в Греции США поддерживали явно реакционное правительство и помогали подавлять прогрессивные революционные силы. Не нравилось Москве и то, что американцы вмешивались в дела чужой сферы влияния, но при этом не подпускали Советский Союз к определению судеб западных стран, например Италии.
По разумению кремлевских лидеров, США всячески мешали СССР создать у своих западных границ зону безопасности, а кроме того, не признавали за Советским Союзом роли великой державы – победительницы в войне. С точки же зрения стратегов в Белом доме, Москва развертывала коммунистическую экспансию в Восточной Европе и готовилась к насильственной коммунизации всего европейского континента. Сочетание мотивов национальной безопасности, идеологической неприязни и великодержавных претензий толкнуло Москву и Вашингтон к взаимной конфронтации в Европе.
В этих условиях уже не могло идти речи о выработке единой стратегии победителей в Германии, тем более о ее объединении. Москва и Вашингтон создали на германской территории плацдармы собственного контроля и даже помыслить не хотели об уступке завоеванного противнику в холодной войне.
Нарастали также трения из-за Греции, Австрии, Турции, Ирана и т. д. Самостоятельный фронт холодной войны возник на Дальнем Востоке, причем произошло это с той же объективной неизбежностью, что и в Европе.
Ни Москва, ни Вашингтон первоначально не желали конфронтации в Китае. Более того, была достигнута удовлетворявшая великие державы договоренность о сохранении Китая под властью гоминьдановского правительства Чан Кайши. Сталин убеждал китайских коммунистов не посягать на статус-кво. Но те настаивали на свержении прогнившего гоминьдановского режима, переустройстве «Срединной империи» по социалистическому образцу. Коммунисты перешли в наступление и в 1949 г. сбросили чанкайшистов с материка.
Мог ли Сталин не признать победы китайских коммунистов и не сблизиться с ними? Такое поведение
