кому угодно, даже ангелам.
Школьный комсомол
И. Репин. «Запорожцы пишут письмо турецкому султану»
Комсомол, в который я вступил, когда пришло время, тоже был, по моему мнению, полезной общественной организацией. Мы вечно куда-то ходили по инициативе школьных комсомольских вожаков: в турпоходы, в кино, на олимпиады.
В один год ездили на зимние каникулы с классом на экскурсию в Ленинград, а в другой – в Москву. Ходили там по музеям и выставкам, любовались памятниками архитектуры. В Ленинграде помню походы в Эрмитаж и в Русский музей, по четыре часа каждый, а также широкий Невский проспект, Медного всадника и свинцово-холодную Неву. В Москве – Третьяковку, Пушкинский музей, храм Василия Блаженного и Кремль с храмами, которые построили первые московские цари.
Вообще человек воспринимает основную часть информации о внешнем мире визуально. Сильнее всего на него действуют созданные художниками образы.
Во время хождений по Русскому музею наибольшее воздействие на меня произвела картина Ильи Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану». На картине была изображена группа разудалых казаков, столпившихся вокруг стола, за которым сидел интеллигентно улыбающийся писарь, видимо, единственно грамотный в Запорожской Сечи человек. Писарь аккуратно выводил гусиным пером на бумажном свитке то, что ему диктовал сидевший рядом атаман. В ответ на требование султана к запорожцам подчиниться ему, на бумагу ложились слова на смеси русского и малороссийского – суржике. Эти слова были выгравированы на медной табличке под картиной. Самым приличным был следующий отрывок: «Ти, султан, чорт турецький, i проклятого чорта син і брат, самого Люцеферя секретарь. Якiй ты в чорта лицар, коли голою сракою їжака не вбъешь?!».
Казаков И.Репин изобразил на полотне очень привлекательными в своей независимости и веселости. Мне больше всех приглянулся хитро улыбающийся писарь. Похоже, что он был из бывших семинаристов, поскольку грамоту иначе как в православной бурсе постигнуть раньше было негде. Образ казачьего писаря я примерил на себя, и он мне пришелся впору.
На Красной площади наибольшее впечатление на меня произвел Мавзолей В. Ленина. Но это впечатление было совсем иного характера, чем от картины И. Репина. Мы с одноклассниками долго стояли в очереди, чтобы попасть внутрь Мавзолея. Потом спустились в подземное помещение, где в стеклянном саркофаге лежала мумия основателя советского государства. Она была очень похожа на мумии фараонов, что я видел за год до этого в Эрмитаже, в зале, посвященном культуре Древнего Египта. А я тогда уже знал из разговоров с нашим преподавателем истории, которого очень уважал за его глубокие знания, что коммунисты не признают существования загробной жизни и осуждают культ вождей.
Наследники вождя революции хотели придать ему после смерти высокий социальный статус, известный в православной
