мне с вами делать?
Нед напрягся и попытался встать, но капитан махнул рукой, запрещая ему двигаться.
– Надеюсь, вы не собираетесь выбросить меня за борт? – с вызовом поинтересовалась я. – Поверьте, это будет не так просто, как кажется.
Мак-Гилл расхохотался, а мы с недоумением воззрились на него.
– Сударыня, – сказал он, отсмеявшись, – в этом я не сомневаюсь. Вы с такой лёгкостью выполняете мужские обязанности, что для вас, с вашей-то ловкостью, справиться даже с десятком корсаров не составит труда. Но я и в мыслях не могу быть грубым с женщиной и уж тем более не посмею поднять на неё руку.
После небольшой паузы капитан спросил:
– Каковы ваши дальнейшие планы?
Ответил Нед:
– Когда вернёмся на Тортугу, я получу свою долю за этот рейд, заберу у губернатора всё, что скопил, и увезу Марину в Англию. Мы намерены пожениться.
Подумав, Мак-Гилл сказал:
– Что ж, я одобряю это решение, хотя и сожалею, что вы уйдёте, ваша служба меня вполне устраивала. Не тревожьтесь, мисс, тайну я сохраню, но будьте осторожны и не выдайте её сами. Идите.
Взявшись за руки, мы вылетели на палубу и обнялись, не заметив, что за нами наблюдает пара недобрых глаз.
Несколько дней плавание не радовало нас приключениями. Попутный ветер гнал судно в нужном направлении, и большинство моряков, кроме вахтенных, предавалось блаженному безделью.
Но на третьи сутки на горизонте показался корабль, по очертаниям похожий на испанский. Наверное, это было то самое подкрепление, которого так и не дождался у Маракайбо дон Антонио. По палубе забегали корсары, готовясь к бою. Суета началась и на судне противника. Я успела прочитать его название – «Санта Мария», до того как Нед схватил меня в охапку и оттащил к трюму.
– Спускайся! – приказал он.
Посмотрев на его серьёзное лицо, я не стала спорить и нырнула в пропахшую солью и ещё чем-то мерзким темноту. И вовремя, потому что корабль сотрясся от взрыва упавшего за бортом пушечного ядра.
– Странно, – думала я, слегка нервничая, – если это «Санто Ниньо», встретившийся эскадре Блада на обратном пути, то почему он вступил в бой? Ведь в книге испанец сдался сразу.
Внезапно от страшного удара «Амелия» дала крен, и я, забыв о праздных размышлениях, покатилась в противоположный угол, задевая канаты, мешки и бочки. Кувыркнувшись в последний раз, я упала на что-то мягкое, издавшее приглушённый стон. Солнечный луч, просочившийся в палубную щель, осветил лицо бессознательного человека, и я вскрикнула:
– Дон Альваро?!
Проведя ладонями по телу юноши, я нащупала верёвки, стянувшие его руки и ноги, но узлы оказались так крепки, что развязать их мне не удалось. Вспомнив о ноже, подаренном мне Недом, я запустила руку за отворот ботфорта и, достав оружие, разрезала путы. После того как я растёрла конечности испанца, восстановив кровообращение, он пришёл в себя.
– Кто
