знает.
Серёгин только пожал плечами.
– Ну, идти тебе, я думаю, никуда не надо, да и нельзя, наверное. Садись прямо здесь, под ёлкой, только если кушать хочешь, себя откусывать не надо, у тебя в кармане сухарь есть, вчера ещё этот, который с Николаем, положил.
Сергей послушно сел на мягкую сухую кочку и навалился спиной на дерево, колода Иришка пододвинулась ближе. Передвигалась она довольно необычно, она начинала раздваиваться, Серёгин сначала думал, что это у него в глазах двоится, потом одна картинка оказывалась в другом месте, как бы набирая цвет и плотность изображения, а вторая картинка на старом месте таяла и исчезала совсем.
– Сиди здесь, ничего не бойся, ни люди, ни звери тебя не тронут. Подожди… Ещё до заката… Уже скоро…
Серёгин открыл глаза и, перебив её, спросил:
– Я умираю, да?
Колода хихикнула:
– Да, «кто её увидит, не жилец больше», – в точности копируя и голос и интонацию Тимофея, проговорила колода. Серёгин вздрогнул:
– Да успокойся ты, любитель сказок, найдут тебя скоро.
Серёгин даже слегка обиделся:
– Меня Сергеем зовут.
– Да знаю я. «Я – Сергей Серёгин, фотограф из Енисейска», – на этот раз передразнивая его самого, сказала колода и захихикала, – слушай лучше баечку, человек Сергей, она сейчас как раз для тебя хороша будет.
Кивок головы и закрытие глаз были его согласием.
– Далеко в горах, там, на юге, родились два родничка, два брата близнеца. Звонкие, звенящие своим здоровьем и молодостью, проталкиваясь среди камней, мечтали они о дальних странах, о широких долинах. Но встала перед ними стена гранитная преградой нерушимою. Один ручей сказал: «Всё, брат, я умираю». Второй же ручеёк обойти попробовал стену – не получилось, с другой стороны – тоже никак. Но в поисках этих заметил он трещинку маленькую в стене той гранитной. Долго работал ручеёк, не один год. Расширял он эту трещинку, камень точил, старался. Вырвался он на свободу, по ущелью устремился вниз водопадом, разбрасывая камни, полетел в долину, с каждым часом становясь всё сильнее и сильнее. Превратился он в широкую могучую, красивую реку, которая несёт свои воды к морю-окияну и радует всё живое. Водится там красивая рыба хариус. А брат его ещё там, в горах, превратился в болото, и водятся там только пиявки да лягушки. Вот такая история, понял, про что она?
Серёгин попытался ответить, но пересохшие губы не смогли издать звука, он кивнул и потерял сознание.
Глава 3
Девушка пела. Слов было не разобрать, но песня была грустной. Серёга наблюдал за ней уже несколько минут. Сидела она прямо на земле, смешно подогнув под себя ногу. Пела и заплетала косу, где-то с середины она добавила в косу тоненькую белую тесёмочку, а дойдя до конца волос, туго, каким-то особым узлом перевязала их, крутанула вокруг оставшегося хвостика и снова затянула свою фирменную петлю. Сидела она прямо напротив костра и смотрела в огонь. Она замолчала, накинула на свои блестевшие
