мы пришли на свадьбу. Пропусти-ка!
– Увы, – печально развёл руками дворецкий, – без приглашения никак.
– Да ты что, с ума сошел? – вконец рассвирепел Мортен, которому, видно, было не очень-то жарко в летнем смокинге. – Если Мишель узнает, что меня не впустили, кому-то здорово не поздоровится!
– А вы, простите, кто? – без тени испуга поинтересовался дворецкий сладчайшим голосом.
– Я… – Мортен старательно насупил лоб в поисках воображения, – его брат… да, двоюродный брат.
Дариор и Банвиль лишь издали тяжёлый вздох, а дворецкий, не скрывая злорадства, рассмеялся:
– Ну, раз так – скажите что-нибудь на русском языке, ведь господин Мещанов русский, а вы его брат. Вы должны знать этот язык.
Мортен многозначительно взглянул на Дариора, но тот лишь сокрушённо покачал головой. Не выйдет. Однако комиссар не растерялся и скороговоркой пробурчал:
– Я уже много лет не живу в России – боюсь, немного подзабыл родное наречие.
– Ничего-ничего, – сладко пропел дворецкий, – ну а как называли господина Мещанова дома? Я имею в виду по имени, но уменьшительно-ласкательно?
– Мишенька, – сквозь зубы подсказал Дариор.
– Мишелька, – грянул Мортен. Но тут же понял, что ляпнул что-то не то, и разразился потоком ругательств. – Да как вы смеете меня допрашивать?! Тем более о таких сугубо личных вещах? Немедленно пропустите!
– Прошу простить, – ласково улыбнулся дворецкий, блестя довольными глазами, – без приглашения никак.
Не вышло. Впрочем, этого и следовало ожидать. У Мещанова волки натасканные – издалека чуют подвох. Дариор знал это и потому даже после такого поражения остался совершенно невозмутимым. А вот комиссар, кажется, разозлился не на шутку и, если бы не железная рука историка, державшая его за запястье, наверняка кинулся бы на дворецкого с кулаками.
– Ну что? – спросил Банвиль, когда троица опять отошла от ворот в тень. – Всё впустую?
– Он сказал про приглашение, – просипел Мортен, – будет ему приглашение.
Не говоря более ни слова, комиссар зашагал вперёд и вскоре растворился во мраке.
– Что это значит? – удивлённо воскликнул Банвиль. – Что он имел в виду?
– Не утруждайтесь, – процедил Дариор, – порой мне кажется, что комиссар сам себя не понимает.
Спустя несколько минут из сгустка темноты, как чёрт из табакерки, выскочил Мортен – судя по выражению лица, очень довольный собой. В победно вскинутой руке комиссара блестели три приглашения.
– Но как? – в один голос воскликнули Дариор и Банвиль. Такое волшебство было поистине неожиданным.
– Очень просто, – самодовольно ухмыльнулся Мортен, – кажется, кто-то из гостей сегодня не попадёт на праздник. А всё потому, что ценные вещи нужно держать уж точно не во внутреннем кармане, да и приходить
