Причины, поверь, никакой…
Мы прибыли на улицу Оренбургскую, поднялись на пятый этаж и вошли в квартиру Орловых. Здесь мы были с Мишкой не так давно. Шли мимо и решили зайти к его тестю. Купили бутылку водки, закуску и ввалились без приглашения.
«Теперь не с кем будет сюда приходить, – подумал я отрешенно, – нет больше Мишки Козюлина…»
– Уж ты, Коля, нас не бросай, – говорила тетка Елена.
Я обещал, что не брошу, никогда не забуду их семью и помогу. Другие мысли не шли в голову. И тут же вставал в памяти окровавленный образ Паши Конькова – убийцы моего лучшего друга. Наверняка тот искал выход из щекотливого положения, поскольку наверняка теперь знал, какая мера ответственности его ожидает.
А двенадцатого числа, назавтра, мы поехали за Мишкой в морг. Привезли его в гробу и поставили в квартире у тестя. Тут же была его мать, Вера Ивановна, жившая теперь на севере города. Сели, горюя об утрате и вспоминая, как ходили когда-то в детский сад, потом в школу, как позже служили в армии.
Потом пришел Петька Обухов. Судьба его пощадила, и человек, не скрывая, радовался. Меня могло тоже задеть, но я старался молчать об этом.
К вечеру мы разошлись, оставив родню одних коротать время. Людмила тоже осталась дома. Она наотрез отказалась ехать в больницу, хотя роды грозили случиться с минуты на минуту. Две фельдшерицы разного возраста постоянно находились в квартире.
Назавтра, едва рассвело, гроб с телом переправили в милицейский полк, установили в вестибюле, а часу в одиннадцатом началась процедура прощания: начальник УВД генерал-майор Лукин направил сюда офицеров, собравшихся из разных концов области. Люди в форме хмурились в сторону гроба. Нелепость происшедшего поражала каждого. Побывав трижды на Северном Кавказе, Козюлин Мишка получил пулю у себя на родине – из газового пистолета, переделанного под боевой.
– Обыскивать надо, – бубнил чей-то голос у меня за спиной. – Говорю, надо обыскивать, прежде чем сажать…
Видел бы этот нудило, как мы сажали Пашу Конькова в машину! Но мужик не видел, и оттого считал себя умнее всех.
В первом часу похоронная процессия двинулась на городское кладбище, к аллее Славы. Людмила на похороны не поехала, поскольку медики в голос упрашивали не ехать ради ребенка.
Поминальный обед состоялся в столовой городка правоохранителей. Народу было много. Мы с Обуховым выпили, по пути домой купили еще бутылку и зашли ко мне. Нас оставалось двое, и мы собирались держаться друг друга.
В голове временами гремел оркестр, доносились удары мерзлой земли о крышку гроба.
Глава 4
А на следующий день мне позвонил дядя Вова Орлов и сообщил новость, что Люда родила мальчика, что с новорожденным всё в порядке, и что молодая мама чувствует себя хорошо.
Я позвонил Пете Обухову, передал новость. Следовало отметить это обстоятельство – навестить роженицу, вручить ей подарки, поздравить и утешить. Однако Петя почему-то отделался общими фразами. Впрочем, сообщил, что в милиции об этом уже известно, что с личного состава
