Внезапно меня переполняет желание скрыться от солнца. Уйти от этой жары.
– Поехали отсюда, – говорю я, вставая на ноги и делая шаг в сторону от Сета. – Поехали ко мне домой, освежимся в бассейне.
– Хорошо, – говорит он после короткой паузы, будто обдумывая, не отказаться ли.
Я улыбаюсь, и он в ответ тоже расплывается в улыбке. В ответ моя улыбка становится шире. Так и начинается этот обмен сообщениями без слов с участием только улыбок, этакий пинг-понг из улыбок, пока улыбаться не начинает не только мой рот и мое лицо, а все мое тело. Сету я улыбаюсь чаще, чем остальным знакомым мне людям.
Глава 13
Весна
КОГДА МЫ ПОДЪЕЗЖАЕМ к дому, я вижу, как Сет поедает глазами увиденное. Несмотря на то что мы так много времени проводим вместе, я впервые пригласила его к себе, и Сет так потрясен, что едва ли не лишился дара речи. Он просто смотрит и смотрит по сторонам, пока у него глаза на лоб не полезут. Видя его реакцию, я и сама смотрю на наш дом, да и на всю свою жизнь по-новому. Его глазами.
Наш дом и незаметен в пустыне, и сильно выделяется на ее фоне. Это двухэтажное здание, но вытянутое в длину и приземистое. Достаточно низкое, чтобы уютно устроиться у подножья гор.
У нас есть лужайки перед домом и на заднем дворе. Поддерживать зеленый газон в пристойном виде – довольно дорогое удовольствие, но моя мама настаивает на этом, а папа только пожимает плечами и говорит, что он не против оплачивать эту прихоть. Просто ему нравится доставлять маме радость. Потому что, если рада и счастлива она, счастлив и он тоже, и даже стены дома излучают счастье – и все мы счастливы. Раньше счастье очень легко давалось моей семье, но теперь это то, за что всем нам приходится сражаться. И хотя я уверена, что родители прекрасно понимают, что за деньги счастье не купишь, они стараются изо всех сил.
Еще у нас есть бассейн, но, насколько мне известно, он есть почти у всех, кого я знаю. Кроме Сета, потому что тот обитает в трейлере, вокруг которого сплошные камни и чуточку песка. Но, когда мы заходим внутрь, Сет умудряется удержаться от удивления и даже немного расслабляется. Хотя бы немного.
– Ого… – бурчит он себе под нос.
– Что? – переспрашиваю я и подталкиваю его плечом, после чего он, тихонько присвистнув в знак одобрения, признает: – Здесь… действительно так здорово!
– Нормально, – говорю я и пожимаю плечами.
Ничего другого я с детства не видела. Но зато хорошо помню, как впервые увидела этот фургон, в котором он живет. Тогда все тоже показалось мне нереальным. И я вдруг понимаю, что сейчас произошло ровно противоположное: что теперь мой дом, моя жизнь и все, что со мной связано, кажется ему нереальным.
– Рейко, у вас более чем нормально. Я в таком красивом доме никогда раньше не бывал. – Он робко улыбается мне. – Прости, я так говорю, как какой-нибудь придурок из трущобы.
И что-то в этой застенчивой улыбке заставляет меня улыбнуться в ответ, что-то вроде рефлекса, как
