торговцы со всей округи ездили торговать. Были карусели, танцы, хороводы. Нам не всегда удавалось пойти погулять, всегда много работы.
По рассказам родных (особенно много моя старшая сестра мне рассказывала о том, как раньше жили), папанька был средний крестьянин, немного занимался мелкой торговлей, как и наш дедушка Иван. Мама же из богатых, и приданое у нее очень богатое. Всю свою жизнь в Рахманове я ходила в перешитом от мамы. Жила я в Рахманове до 7 месяцев. Меня взяли воспитывать после смерти мамы тетя Наташа, папанькина сестра, и Петр Георгиевич. Они жили в Самаре очень богато, имели магазин и на Волге дачу. Мне было после смерти мамы 5 месяцев, Кате – моей крестной – 16 лет, Лизе – 14, Анеточке – 12, Сергею – 9-10, Николаю – 7, Ване – 5, Наде – 2 года. Еще был Миша – умер. Свое детство я помню плохо, была ли я когда дома в Рахманове, не знаю. Помню, что в Самаре было мне очень хорошо, тетя Наташа и дядя Петя очень меня любили, одевали, как куклу.
В 1920–1921 годах Самару поразили холера и голод. Очень много людей скончалось. Моя дорогая тетя Наташа умерла. Я осталась жить с дядей Петей, и, как говорится, недолго была благодать: он нашел себе жену новую, звали ее Матреной. Дядя Петя работал. Тетя Матрена меня очень не любила, даже часто била. В 1921 г. дядя Петя умирает, я остаюсь с тетей Матреной. Очень много осталось добра от тети Наташи и дяди Пети (дом, дача и т. д.). Тетя Наташа, когда умирала, просила дядю Петю сделать завещание и всё имущество подписать мне, так и было сделано, всё на меня. Моя фамилия была Головина Вера Петровна. Но моя мачеха всё завещание переписала на себя, уговорила дядю Петю. Когда умер дядя Петя, мне стало очень плохо: почти голодная, холодная, мачеха каждый день била, заставляла непосильную работу делать. Очень хорошо помню, как я носила очень тяжелые ведра с водой и всегда была голодная. Помню, как я в Самаре торговала водой, кричала: «Воды, кто хочет воды? Воды, кому воды?» Это лето было очень жаркое. И услужить Матрене не могла, всё равно била, ругала. Жила я с ней недолго, знакомые тети Наташи решили меня устроить в детский дом. Заведующим этим домом был перед смертью дядя Петя. Я была очень рада. Мне в детдоме было хорошо. Нашим в Рахманове написали, что со мной сделала Матрена.
В 1921 году приехал за мной в Самару мой брат Сергей. Думали получить всё имущество, но тетя Матрена ничего не отдала. Помню, вещи были: часы и какие-то тряпки. Очень хорошо помню, когда Сережа привез меня на Московский вокзал, я обратно убежала через весь город в детский дом. Очень не хотела ехать в Рахманово. Говорят, когда я маленькая была с тетей Наташей в Рахманове, то папаньку звала Цыган. В конце 1921 г., наверное, в ноябре, меня привезли в Рахманово, где жила вся наша семья. Детей семь человек, папанька. И еще нас воспитывала бабушка Анна Кирилловна, нам она приходилась прабабушкой. В то время ей было 88 лет, но бодрая, всё готовила на всю семью, очень строгая. Вот этот день я почему-то помню очень хорошо всю жизнь. Приехали мы вечером, электричества не было, керосиновые лампы. Во двор все вышли меня встречать с фонарем. Бабушка Анна
