на ослов двести хлебов, два меха вина, пять приготовленных баранов, пять мер жареных зерен, сто связок изюма и двести сушеных фиг.
– Ступайте впереди меня, – сказала она слугам, – вот, я пойду за вами (1 Цар. 25, 19).
Муж не знал ни об ее отъезде, ни о предшествовавших приготовлениях.
Спустившись в долину, Авигея встретила отряд воинов – это Давид шел мстить Навалу. Авигея поняла, что жизнь Навала в опасности. Без сомнения, этот человек не был достоин ее, и она не могла любить его. Но он был ее супругом, долг призывал Авигею защищать его, даже ценой собственной жизни.
Завидев Давида, Авигея поспешила сойти с осла и, склонившись, сказала:
– На мне грех, господин мой; позволь рабе твоей говорить в уши твои и послушай слов рабы твоей (1 Цар. 25, 24).
Авигея просила Давида дозволить ей загладить проступок мужа, к которому она была непричастна.
Авигея, признавая в Давиде будущего государя Израиля, умоляет его не пятнать руки кровью:
– И когда сделает Господь господину моему все, что говорил о тебе доброго, и поставит тебя вождем над Израилем, то не будет это сердцу господина моего огорчением и беспокойством, что не пролил напрасно крови и сберег себя от мщения. И Господь облагодетельствует господина моего, и вспомнишь рабу твою (1 Цар. 25, 30–31).
И Авигея убедила Давида.
Приняв ее дары, Давид сказал:
– Иди с миром в дом твой; вот, я послушался голоса твоего и почтил лице твое (1 Цар. 25, 35).
Авигея возвратилась к мужу. Навал был пьян; Авигея смолчала. Наутро, когда он мог ее выслушать, женщина рассказала, от какой опасности избавила мужа. Навал от ужаса был поражен параличом.
Через десять дней Авигея сделалась вдовой.
Люди Давида пришли к молодой женщине.
– Давид послал нас к тебе, чтобы взять тебя ему в жены (1 Цар. 25, 40), – сказали они.
Авигея поклонилась до земли посланцам Давида и, обращаясь мысленно к жениху, сказала:
– Вот, раба твоя готова быть служанкою, чтобы омывать ноги слуг господина моего (1 Цар. 25, 41).
Сделавшись женой Давида, Авигея в жизни царственного мужа появляется только изредка и, наконец, совсем исчезает. Однако она успевает произвести на нас неотразимое впечатление.
«Вот, раба твоя готова быть служанкою, чтобы омывать ноги слуг господина моего». Хуан Антонио де Фриас-и-Эскаланте. «Мудрость Авигеи», 1667 г.
Авигея являет нам прототип евангельской женщины как в семейных добродетелях, так и в духовных верованиях. Жена Навала была соединена с человеком, который не мог понимать ни возвышенности ее мыслей, ни благородства чувств. И тем не менее она, поддерживая достоинство домашнего очага, переносит недостатки мужа, старается их исправить, подвергает себя опасности ради спасения виновного мужа. И что могло поддерживать ее в этой суровой преданности?
