чтобы прекратить движение в первоначальную сторону, потом повернуть его вправо, потом сразу же повернуть его влево, чтобы корабль не начал вращаться, и потом вдавить штурвал вперед, чтобы начать двигаться в заданном направлении.
– Знаешь, воевать с толпой инопланетян тоже не просто. Хотя, надо сказать, это было весело. Я как чувак из Doom бегал на огромной скорости, уворачиваясь от их выстрелов и стреляя в ответ! А еще я их буквально голыми руками рвал на части! – активно изображая все это, сказал Сэм. – Кстати, а где моя плазменная пушка?
– Не знаю, когда я затащила тебя на борт, у тебя не было оружия, – ответила Линда.
– Видимо, обронил при разгерметизации, – заключил парень. – Да, там после этой перестрелки вообще жесть началась! Гравитационный контур выключился, и нас всех прижало к стене с огромной силой. Инопланетян вообще разорвало на куски от этого, – продолжая жестикулировать, говорил Сэм. – Мне казалось, что на меня сверху носорог лапу поставил, но я выдержал. А потом невесомость наступила! А потом кокон отключился, голова заболела, сосуды рвались от низкого давления… ну и тут вы объявились. Кстати, Джилл, а что из себя представляет гравитационный контур?
– Это система, используемая на космических кораблях для поддержания абсолютного покоя внутри салона. Чтобы при столкновении на большой скорости пассажиров не размазало по стенкам от инерции. И гравитацию от окружающих объектов контур не пропускает.
– Так вот почему во время боя, несмотря на все наши фигуры пилотажа, здесь тряски не было, – вслух осознала Линда.
– А как он гасит инерцию? – поинтересовался парень.
– За счет включения гравитации с противоположной стороны. То есть если мы передом врежемся во что-нибудь, то сзади включится гравитация и…
– Инерция тянет нас вперед, гравитация – назад, и они компенсируют друг друга, – осознал Сэм. – Классно придумано.
– То есть мы можем не бояться никаких столкновений? – спросила Линда.
– Нет! – нервно ответил корабль. – У меня корпус прочный, конечно, но не неразрушимый же. Корпус-то находится за пределами гравитационного контура, и он подвержен перегрузкам.
– А из чего у тебя корпус? – спросил парень.
– Сплав титана, алюминия и крекхии. Ну и разнообразные полимеры, – ответила Джилл.
– Что перед полимерами было? – спросила на этот раз Линда, сделав ударение на слове «что».
– Крекхии. Ну, трансрадиоактивный элемент. Очень дорогой и очень прочный.
Тяжелые радиоактивные элементы нестабильны и со временем распадаются на более легкие. Однако если мы будем все дальше и дальше продвигаться по периодической таблице, создавая все более и более тяжелые атомы, то в один чудесный момент пройдем рубеж радиоактивности и окажемся в дивном мире устойчивых трансрадиоактивных элементов. Многие из них ничем не примечательны, но некоторые имеют
