со всей его культурой… Доведённая до последней крайности, душа всё-таки в состоянии при бытии в теле послать на х.й разум с его оценками и выводами, воспарить над кощунствующим обществом и – восторжествовать… Победоносно вырваться, да! И, поправ мировую ложь, разъяв духовные лапы лживого бога, взлететь в горнее пространство и не дать церкви обломать пречистые крылья свои в угоду своим обычаям и лукавому правителю…
Да, так называемый бог, которому можно до бесконечности лгать, бог, с помощью которого творились и творятся неисчислимые и даже тяжкие преступления – такой бог моей душе был решительно не нужен. Хотя за его образом угадывался существовавший на самом деле благородный и выдающийся человек… Но – только угадывался. И к происходящему уже не одно тысячелетие этот муж, точнее, дух его, уже никакого отношения не имел… Вы мне возразите, что имеет? – Послушайте, это же кощунство! Да я на вас в суд подам за оскорбление чувств верующего – меня, то есть!..
Единое по большому счёту сознание земного человеческого сообщества оказалось слишком страшным для меня. Есть люди, которые чувствуют примерно то же. Но лишь немногие из них возвышаются до любви не только к великому Непостижимому, но и любви к чудовищному сущему. То есть, возвышаются до любви к так называемым разумным существам… А, как ни тяжело, полюбить то бытие, которое есть, – это жизненно необходимо. Ибо иначе справиться с засасыванием общественной трясиной невозможно! Вот в чём задача!.. Потому что без сердечной любви к не только Высшему, но и сущему ничего не получится. Без любви и трепетного благоговения…
Засасыванием?.. А как же поток?.. —
Поток в ХХ1 веке, конечно, был: движение бездонной трясины в бездну. И этой трясиной, продвигающейся к бездне, люди и засасывались. Приспосабливались существовать в её дерьме без воздуха – без духовного общения с непостижимым Небом…
В трясине тонули с удовольствием. Там «разумные» существа – обычные человеколюбы – находили вожделенные ложь, страсти, разврат, порок, так называемые удовольствия, наслаждения и прочее, вы знаете… То есть, то, что принято понимать под человеколюбием, было тоже проявление лжи Земли…
Самое главное в жизни на Земле, как мне представляется, – нет, не создать что-то, не ребёнка родить, не дерево посадить, а сохранить душу свою, разжегши искру любви в сердце её. – Любой ценой!
Ведь ребёнок у родителя без таковой искры с большой долей вероятности вырастет душевно усечённым. Дерево, посаженное человеком без искры любви в сердце, будут язвить вредители… Пусть все семь с половиной миллиардов людей тычут в меня пальцами и скалятся, мол, ты дурак и идёшь не туда: «Смотри: все думают и поступают иначе, чем ты»… Да думайте и поступайте. Научились бытийствовать без «воздуха» непостижимого Неба – и молодца…
Пусть люди проклянут меня и попытаются размазать память обо мне по стене общественного сознания и обычаев. Даже проклянут устами своих богов. Пусть. Ведь эти боги находятся в рамках
