Мы с месье Марселем профессионалы, – он невесело улыбнулся, – и то нам едва удалось спастись. У фон Рабе катер мощнее нашего. Взорвав нашу посудину, он развернулся и пошел в Виктория-Фолс, – Джон неловко затянулся сигаретой:
– Иосиф прав, – он вытер глаза, – фон Рабе сейчас далеко отсюда, но нам нельзя болтаться в здешних краях, – Джон ненавидел себя за эти слова, но ему больше ничего не оставалось:
– Если нас отыщут подручные фон Рабе, нам не жить, пусть формально мы и не в Родезии, – они были на замбийском берегу, – а если мы наткнемся на какую-нибудь левую банду, нас тоже расстреляют, – он еще не знал, что скажет отцу:
– Теперь Полина точно мертва, – юноша всхлипнул, – а фон Рабе выжил и будет жить дальше, – словно услышав его, Виллем буркнул:
– Не будет. Рано или поздно мы об этом позаботимся. Что касается Полины, – он поднялся, – Иосиф все равно сегодня никуда не пойдет. Устроим дневку. За вами присмотрит Джо, а мы с месье Марселем вернемся к реке. Хорошо, что мы спрятали машину, у нас есть хотя бы колеса, – Виллем пошел к пригнанному из укромного места джипу:
– Полины больше нет, – билось в голове Джона, – больше нет…
Лучи поднимающегося солнца золотили горизонт. Шипели угольки в костре, над саванной хрипло кричали птицы. Стервятник, вырвавшись из стаи, полетел на север.
Грифы перепархивали над темной полосой, пересекающей прибрежный песок, возбужденно хлопая крыльями. Речные чайки держались подальше. Перекликаясь на разные лады, стервятники скопились вокруг лужи крови.
Полоса вела в высокую траву, к рощице акаций в середине острова. Отсюда был хорошо слышен гром водопадов. В воздухе висела мелкие капли, играющие размытой радугой.
На отмели, в слабом течении, виднелись лоснящиеся спины крокодилов. Один из зверей, лениво выползя на песок, разогнал грифов. Схватив что-то окровавленное, крокодил нырнул в мелкую воду.
Среди акаций стояла соломенная хижина. У входа на вкопанных в землю палках протянули веревки. Ветерок раскачивал выстиранные цветастые тряпки. Над отверстием в крыше вился легкий дымок. Внутри пахло травами. На разожженный в очаге костерок пристроили тронутую ржавчиной банку.
Перед глазами Полины мелькнула знакомая надпись: «Beanz Meanz Heinz». Она услышала ласковый голос тети Веры:
– Чарли с Эмили неприхотливые малыши, им на завтрак достаточно гренок с бобами…
Завтракали в замке без слуг. На буфете резного дуба в малой столовой стояли серебряные миски с овсянкой и бобами, с омлетом и копченой рыбой:
– Тетя Вера разливала кофе, – Полина попыталась приподняться, – папа приходил позже, он смеялся, что в отставке положено долго валяться в постели…
Отец варил себе первую чашку кофе на старинной спиртовке в спальне. При жизни матери Полины отец тоже редко появлялся за завтраком:
– Он почти не ночевал в замке, – девушка ощутила тупую боль в животе, –
