гувернантки.
– Добрый день, я к Сергею Антоновичу!
– Добрый, проходите, он в кабинете.
Проходя по длинным коридором, Петр всегда умилялся изысканности этого дома современного стиля с винтажным, повсюду старые чёрно-белые фотографии, фарфоровые статуэтки сочетались с чешским хрусталем под потолком на брусчатом, но тщательно отделанном и лакированном дубовым потолком. По коридорам стелились ковровые дорожки с низкими столами, ножки у которых были выполнены из рогов, оленя, барана, волана и даже из бивней слонов. На этих стеклянных низкорослых столах располагались глиняные горшки с роскошными белыми, красными розами. Где-то встречались головы медведя, волка, оленя, и они смотрели на всех, кто проходил, и казалось, что они следят.
– Извините, можно войти? – Приоткрыл немного дверь в кабинет Сергея Петр.
Заговорил:
– Да, прошу вас! – Оторвал глаза на вошедшего Петра Сергей Антонович от документов, сидя за своим огромным дубовым столом. Закурил трубку, глубоко захватил дым и, нахмурившись, спросил:
– Чем могу быть вам обязан? – Выпуская дым изо рта.
– Я к вам по тому же делу, оно не закрыто и сильно бередит мое сердце. Я хотел вас просить дать разрешение на самодеятельность, коль вы так холодно относитесь к этому делу!
Сергей встал из-за стола подошел к окну и задумчиво сказал.
– Холодно?
– Да, именно холодно! Матери не успокаиваются, не спят ночами, просят меня найти и наказать!
– Вперед! – Развернулся Сергей и глянул на Петра, что тот чуть не упал со стула от свирепого взгляда. – Вы умеете бороться с волками! Ну так давайте! Что же вы сидите?
– Мы с вами оба знаем и понимаем, что это не волки! Ведь жертва не сама пришла к волкам, а ей помогли! – встревожился Петр от надвигающейся фигуры Сергея.
– Я вас прошу, закройте дело, и в воду концы! – наклонился Сергей к уху собеседника.
– Я не сделаю этого! Пока не найду! Ведь умерла моя дочь! Моя, а не ваша, я бы посмотрел на вас, если бы у вас была дочь и ее безжалостно изнасиловали и бросили на съедение волкам, как бы вы говорили, забыли бы? – Тыкая пальцем в плечо Сергея, у Петра горели глаза.
Сергей усмехнулся, выдувая дым.
– Но у меня не дочь! А сын! И я не знал того, что у вас была дочь, поскольку я знаю, вы одиноки!
– Она была мне как дочь, я ее растил с пеленок и носил ее вот на этих руках, она выросла на моих глазах. И это не вам говорить, кого мне любить и с кем мне жить, – разгорячился Петр.
Сергей отошел к краю стола, и из-за его спины выплывал горький дым. Петр продолжил:
– Почему вы так против поисков и наказание виновных?
– Если бы в моих силах было хоть чуть-чуть того, что я хочу сделать, я бы не только наказал, я бы так же с ними поступил, как они, твари, суки, сотворили с этими невинными созданиями. – Слезы навернулись на глаза. Но Сергей продолжал стоять спиной к Петру. Петр внимательно смотрел и слушал
