увидел в глазах ребёнка упрёк и злость. Но это было так мимолётно, что казалось, будто и не было ничего.
Курбатова подмывало ещё расспросить о жизни Екатерины Сергеевны. Но женщина перевела разговор на отвлечённые темы, а чуть позже вышла из-за стола вместе с ребёнком вслед за Татьяной.
– Кто они? – поинтересовался Михаил Михайлович.
– Миша – приёмный сын убитых родителей. А она его няня, – пояснил Курбатов.
– Какие-то они мутные.
– То есть?
– Напряжённые, что ли. Не пойму. Взгляд у малого какой-то недобрый. Не детский.
– Он из детского дома. Видимо, там несладко было.
– Ты у них вроде заступника?
– Гомельский был моим другом. Пока я несу ответственность за его сына. Хочу разобраться, за что убили Павла и его жену.
– Менты пусть ищут. Это тебе не водевиль раскручивать. Насчёт дамочки тоже того, – покрутил рукой хозяин.
– Чего того?
– Вижу, глаз на неё положил. Поаккуратнее. Похоже, дамочка себе на уме.
– Все мы себе на уме.
– У меня глаз острый. Говорит, ерунда, а сама так зыркнула на флешку, словно вырвать из рук хотела.
Курбатов оценил наблюдательность охотника и принял к сведению. Жизнь приучила его быть начеку. Даже близкие предают. Ему не хотелось превращаться в догматика и зануду, но инстинкт самосохранения обострил его шестое чувство. А оно ему подсказывало, что сейчас у него не может быть друзей. Кто-то пытался убить его, и этот кто-то ходит рядом.
– Я сейчас, – сказал Курбатов.
Он прошёл в сени. Оттуда в окошко было видно, как из уборной во дворе вышла Корнеева. Мальчик поджидал её на расчищенной от снега тропинке и бросал снежки в забор. Туман лаял без устали. Мальчик поправил шапку и запустил снежком в собаку. Пёс встал на задние лапы, передними упёрся в сетку, беснуясь от ярости. Татьяна погрозила Мише пальцем. Тот усмехнулся и побежал навстречу няне.
– Может, заночуете у меня? – спросил Михаил Михайлович, когда Курбатов вернулся и сел на место. – Куда на ночь?
– Без нас тебе будет спокойнее, – ответил Курбатов.
Он предложил Корнеевой и Мише собираться.
– Миша, почему ты не рассказал полицейским о том, что видел в квартире? – поинтересовался Курбатов. Он выруливал от колодца на занесённую снегом дорогу.
– Меня не спрашивали, – ответил Миша.
– Ты запомнил какие-нибудь характерные детали в одежде, манере говорить или что-нибудь, что отличало бы их от других людей? – Максим решил разговаривать с мальчиком как со взрослым. Вне всякого сомнения, ребёнок развит не по годам и смышлён.
Миша некоторое время вспоминал, потом сказал:
– У того, которого бил папа, был очень хриплый голос.
«Преступников по меньшей мере четверо. Двое в квартире, двое на улице. Трое мужчин, одна женщина», –
