и одного охранника в сером камуфляже.
– Смотри, как безбилетника отделали, – сострил прохожий парень, кивая на них товарищу.
Оба хохотнули и остановились посмотреть.
– Давай проваливай, не до вас теперь, – погнал их рослый полицейский в погонах рядового.
– Где женщина и ребёнок? – спохватился Курбатов.
– Никого не было, – ответила контролёр. – Вы в тамбуре один лежали. Думали, пьяный. Что с вами стряслось?
– Не знаю.
Курбатов сел и потёр ушибленное место. Крови на руке не наблюдалось, но чувствовалась огромная шишка. «Мешком с песком, что ли, огрели», – подумал он и поморщился.
– Идти сможете? – поинтересовалась контролёрша. Чёрная сумочка на длинной тонкой лямке болталась через плечо. – А то нам выходить…
– Где мы? – Курбатов глянул в окно.
– К Люблино подъезжаем, – ответила контролёр.
– Попробую.
Курбатов осторожно встал. Голова кружилась, и подташнивало.
– Вам, наверное, скорую надо, – проявила участие всё та же контролёр.
– Спасибо, обойдусь, – ответил Курбатов. – Дальше я сам.
– Деньги, документы на месте? – спросил сержант.
Курбатов ощупал карманы.
– На месте.
Его оставили одного. В кармане надрывался мобильный.
– Ты где? – раздался голос Салтыкова.
– В электричке.
– Мои тебя обыскались. Почему не вышел, как договаривались?
– Меня вырубили. Женщина и ребёнок исчезли.
– Флешку, естественно, забрали.
– Нет, я забыл их предупредить, что оставил её в Чехове.
– Где тебя подобрать?
– На привокзальной площади у Курка.
«Рено» остановился перед Курбатовым. Максим сел рядом с Салтыковым. Тот окинул его критическим взглядом.
– Как говорится, краше в гроб кладут, – сказал он. – Куда тебя?
– В Чехов флешку забирать.
Салтыков взглянул на наручные часы. Потом на Максима. Серое, измождённое лицо. Таким оставлять его одного нельзя. Пора было взглянуть, что за ценности на той злополучной флешке.
– Перекусим где-нибудь на заправке, – сказал Салтыков и тронулся с места.
По третьему кольцу они съехали на Варшавское шоссе.
– Думаешь, это похищение или побег? – спросил Салтыков.
– Скоро узнаем.
– Всё-таки дамочка замешана в убийстве и во всём, что с ним связано. Слишком гладко у них получается, – продолжил разговор Салтыков.
Курбатову было неприятно признавать правоту Салтыкова. Иначе преступники не могли войти и выйти из квартиры невидимыми для камер наблюдения. И как объяснить, что они всегда оказываются рядом?
– Почему? –
