не берусь отвечать на вопрос, удастся ли проследить весь процесс роста этого нового порядка: он до того противоречит духу живого римского права, что можно с уверенностью утверждать, что первый толчок ему был дан извне, может быть, во времена германских дедитиций на римской почве, при императоре Марке Аврелии. Семена германского крепостничества упали на благодатную почву и распространились далеко за первоначальные свои пределы». Вот таков взгляд Моммзена.
Таким образом, и этот великий ученый, от которого мы скорее, чем от кого бы то ни было, могли бы ожидать решения вопроса, отказывается дать окончательный вывод о колонате: он только отмечает различные ступени развития этого учреждения, указывает, что свободные колоны существовали издавна, а прикрепляться к земле они стали гораздо позднее, уже после утверждения первых германских поселений на римской почве после Маркоманнской войны, может быть, в связи с ними, под их влиянием.
Изложенными взглядами различных ученых мы должны ограничиться в рассмотрении далеко не решенного вопроса о происхождении и значении колоната. Надо надеяться, что этот в высшей степени важный вопрос будет разрешен Моммзеном в следующих, должных появиться томах его капитального труда, который должен обнимать историю императорского Рима. Но, к великому несчастью науки, как слышно, этой надежде не так-то скоро суждено осуществиться: труд великого историка далек еще от завершения, поскольку такой добросовестный ученый никогда не решится выпустить в свет полуобработанный материал; да притом еще уже приготовленные к печати части рукописи сгорели во время пожара библиотеки Моммзена.
Преемники константина. Юлиан. Торжество христианства
Ознакомившись с изменениями, совершившимися в системе управления Римской империи при Диоклетиане и Константине и в социальном строе римского общества, остановимся на характеристике новой силы, вступающей в мир христианской церкви и христианской цивилизации. Излагать подробно историю последних, самых ужасных лет борьбы язычества с христианством при Диоклетиане, а также историю крещения Константина мы не будем, а обратимся прямо ко времени после Миланского эдикта, остановим наше внимание на росте христианской церкви, на процессе приобретения церковной иерархией политических прав. В IV веке уже приобретает значение эта новая вырастающая сила, которая отбирает у римского государства многие функции, епископы получают гражданские, судебные и административные права; церковь захватывает эту важную сторону управления, и римское государство, как бы предчувствуя близкое падение, торопится передать молодой, нарождающейся силе власть, которая становится для него уже тяжела. Христианская церковь принимает от империи верховные права и, действительно, в мрачные века варварства является единственной хранительницей традиций погибшего античного мира.42
В 313 году знаменитым Миланским эдиктом Константина Великого была признана
