удивляли фразы типа: «У меня голова болит, не могу работать». Мне так и хотелось сказать: «Серьезно?!»
Один из способов увеличить количество рабочих рук в Африке – иметь в семье как можно больше детей. Вот почему у нас так распространено многоженство.
Один из способов увеличить количество рабочих рук в Африке – иметь в семье как можно больше детей. Вот почему у нас так распространено многоженство. Мои родители очень отличались от остальных, потому что много лет жили только вдвоем. Но, родив двенадцатого ребенка, мама попросила отца:
– Я состарилась. Дай мне передышку, я больше не могу. Возьми себе другую жену, а мне дай отдохнуть пока.
Не знаю, всерьез она говорила или нет, но, наверное, она все-таки не ожидала, что отец так быстро исполнит ее просьбу.
Как-то мама осталась с нами одна. Мы сначала решили, что отец, как всегда, ушел за продуктами. Его не было около двух месяцев, и мы решили, что он погиб. Но он вдруг неожиданно вернулся.
– Где мама? – спросил он нас. Мама тогда ушла выгуливать стадо и еще не вернулась домой.
– Ну-ка, я хочу познакомить вас кое с кем. Это моя жена.
Он немного подтолкнул вперед юную девушку, лет семнадцати. Мы помалкивали и внимательно разглядывали ее – говорить нам было не положено.
Страшнее всего было ждать маминого возвращения – мы понятия не имели, как она отреагирует. Было уже темно, и мама не сразу разглядела новую женщину в нашей хижине.
– О, вернулся!
Отец отвел взгляд и произнес:
– Да. И познакомься, это моя новая жена.
И на этих словах он обнял девушку.
Никогда не забуду, как исказилось мамино лицо и сверкнули глаза. Проклятие! Она очень сильно ревновала, но старалась не показывать этого.
Отец ничего не рассказывал нам о новой жене. Но это не мешало ей командовать нами, а потом даже и мамой – сделай то, принеси другое. Нам такое поведение категорически не нравилось, и над ней начали сгущаться тучи. Последней каплей стало то, что она ударила по лицу Старика, моего брата.
Был обычный день, и мы, как всегда, развлекались, лазая по дереву, словно обезьяны (мы искали его у каждой нашей стоянки, оно было для нас чем-то вроде детской). И тут я услышала, что Старик плачет. Я тут же слезла с дерева и попыталась его успокоить:
– Что случилось? Что такое?
– Она меня ударила! Очень сильно ударила.
Что это за «она», было яснее некуда. В нашей семье никто и никогда не обижал Старика, даже отец, который всех периодически поколачивал. Да Старика и не нужно было бить – он был самый умный из нас и всегда поступал только правильно. И тут эта дура его обидела! Просто забыть об этом было невозможно.
– Ты зачем ударила Старика? – воинственно спросила я.
– Он мое молоко выпил, – ответила
