и дополнено, в том числе в отдельные разделы 1.10–1.11 выделен вопрос о «психолингвистическом слове».
1.4.1. Фонетические слова
Отграничение фонетических слов от собственно слов, начатое И. А. Бодуэном де Куртенэ, имеет, пожалуй, наибольшую традицию, встречаясь даже в рамках словоцентрических концепций, в том числе в русистике. Последовательно «слово в собственном смысле» отделял от «акцентного слова», например, Ю. С. Маслов [Маслов 1975: 86]. Существует и точка зрения, согласно которой слово вообще не следует считать фонетической единицей [Мейе 1938 [1903]: 157–158]. С другой стороны, в недавней книге [Dixon, Aikhenvald (eds) 2003] последовательно выражена точка зрения, согласно которой главными признаками слова являются в совокупности фонетические и грамматические и при выделении слов те и другие надо обязательно учитывать. В то же время один из авторов книги подчеркивает, что нет логических оснований для совпадения фонетического и грамматического слова [Matthews 2003: 286]. У И. А. Мельчука фонетические признаки слова рассматриваются лишь как «связность в рамках означающего», один из четырех видов связности, присущей типичным словоформам [Мельчук 1997: 200–203]; в число конституирующих признаков слова они не входят.
Фонетические слова при любом их понимании слишком явно расходятся с традиционным представлением о слове в европейских языках. Прежде всего, это связано и с безусловными служебными словами, и с единицами неясного статуса вроде тюркских или японских падежных показателей (оба класса или лишь второй из них называют клитиками, см. ниже): те и другие, как правило, не имеют собственной акцентуации и не отделяются паузой. Однако для более «экзотических» языков нередко слово понимают именно как фонетическое слово. Например, в японистике так поступали Окумура Мицуо [Okumura 1954], Дж. Дж. Чью [Chew 1973: 6–7], Е. Д. Поливанов в ранней книге [Поливанов 1917: 64] (позже он пришел к иному определению слова, приводившемуся выше, где, однако, также учитывались фонетические критерии как второстепенные). Представляется, что нет оснований считать, будто критерии ударения или паузы для японского языка подходят лучше, чем, скажем, для русского12. Просто там, где нет традиции выделения слов (или эта традиция существенно иная, как в Японии), скорее принимаются в расчет сравнительно легко применяемые критерии.
Среди признаков фонетического слова выделяются весьма различные и не всегда совпадающие: акцентуационное единство, невозможность паузы внутри его, тон, сингармонизм, законы начала и конца слова (выражение делимитативной функции, по Н. Трубецкому), морфонологические правила, действующие только на стыках слов (внешние сандхи) или только внутри слов (внутренние сандхи), и некоторые другие. Перечень таких признаков см., например, [Dixon, Aikhenvald 2003: 28]. С. Е. Яхонтов указывал: «Фонетическое слово – самое неопределенное и расплывчатое из всех явлений, называемых “словом”… Даже в одном и том же языке границы фонетических слов могут оказаться разными, в зависимости от того, какое фонетическое
Для ударения скорее можно было бы предполагать обратное: русское динамическое ударение – более сильное средство выделения речевых отрезков, чем японское музыкальное (в японской лингвистике, в отличие от русской, лексические единицы, различающиеся лишь ударением, считают омонимами).
