style="font-size:15px;"> Удар молотка загнал осиновый кол в сердце вампира на четверть.
– Проклинаю тебя, исчадие ада! Изыди в преисподнюю! – Священник ударил молотком в третий раз.
Вампир перестал биться головой о землю. Оскалив рот с острыми желтыми клыками, упырь испустил долгий протяжный рык, полный злобы и тоски. Глаза без зрачков с почерневшими белками не отрывались от меня. Такого леденящего ужаса я не испытывал никогда. Вампир дернулся еще раз и затих.
– Держите его!
Священник достал кинжал с широким плоским лезвием. Неумело, пачкаясь в крови, церковник отделил голову упыря от тела.
– Теперь этого! – Священник махнул на ночную жертву. – Скорей! Солнце вот-вот зайдет.
Мы навалились на труп. Святой отец повторил обряд. На сей раз мертвый вел себя, как и положено мертвецу, но осиновый кол был забит, а голова отсечена.
– Тащите их в огонь, – велел священник деревенскому голове. Он был весь в крови, словно неумелый мясник, вид церковника внушал страх. Наша одежда тоже пострадала, было очень неприятно осознавать, что на тебе кровь нежити. – Спалите их дотла!
Крестьянин часто закивал и принялся отдавать распоряжения своим.
– Где еще двое уморенных вампиром?
– Так здесь же, святой отец, – засуетился деревенский голова и повел нас к двум свежим могильным холмикам.
– Вы не разрыли их, – со стоном произнес священник.
– Да как же… Да мы же… – Горец не знал, что сказать.
– Копайте, – устало произнес церковник.
На небе стемнело, а ночью копать могилы упырей не принято. Крестьяне растерянно смотрели на голову.
– Копайте! – напустился на них священник. – Или утром здесь появятся новые живые мертвецы!
Оливер невесело посмотрел на меня: все только начиналось. Два вампира ночью на кладбище – это слишком много даже для Сумеречья. Я непроизвольно проверил, на месте ли мое оружие. Два кинжала, два пистоля и бракемарт при мне. Фосс одобрительно крякнул и тоже осмотрел свое снаряжение.
– Жгите как можно больше факелов! Больше света! – командовал священник. – Разрывайте могилы по очереди. И пускай соберется как можно больше людей, от множества молитв их сила слабеет.
Крестьяне окружили две свежие могилы плотным кольцом. Десятки горящих факелов давали много света, и темнота отступила далеко за спины, но робеющие мужики никак не решались приступить к делу. Зазвучавшая молитва заставила наконец копать. Охрипшему голосу священника вторила крестьянская многоголосица. Скоро послышался стук металла о крышку гроба. Разрыв яму пошире, четверо смельчаков прыгнули вниз, чтобы поднять гроб.
Я задержал дыхание.
– Святая Матерь! – раздался снизу удивленный возглас.
Однако церковник отвлекаться не стал. Молитва не умолкала. Что там такое?
– Поднимайте, поднимайте! – торопливо велел голова.
Из
