можно было поделать с этим злопамятным привидением? Решимостью Анастасии открыто высказывать свои довольно-таки византийские воззрения можно объяснить реакцию еще одного эмигранта, встретившегося с ней примерно в это же время. Капитан Николай Павлович Саблин, бывший офицер царской яхты «Штандарт», был единственным человеком из многочисленной свиты, покинувшим царя в начале революции. Саблину так и не удалось загладить этот поступок, и дочь Николая II едва ли могла такое забыть. Неудивительно, что встреча Саблина с Анастасией в берлинском ресторане была неприятной. В обществе еще одного офицера со «Штандарта» Саблин ужинал с бароном фон Кляйстом и «несколькими дамами, среди которых была особа, называвшая себя великой княжной Анастасией Николаевной, чудом избежавшей гибели вместе с остальной царской семьей. Разговор зашел о “Штандарте”, о Ливадии, о фиордах (в Финляндии, где каждое лето бывала царская семья), о царской семье, – вспоминал Саблин, – всё для того, чтобы наблюдать реакцию упомянутой особы».
В отчете капитана Саблина говорится, что он не мог сам определить, кто из дам предполагаемая царская дочь, и ему пришлось спросить. «Мне указали на молодую женщину рядом с баронессой фон Кляйст… Никакого сходства с великой княжной я в ней не обнаружил». Позднее барон фон Кляйст осведомился, узнал ли Саблин Анастасию. «В негодовании от того, что от меня ожидали узнать великую княжну в этой особе, я отвечал: “Хоть голову мне рубите, но я не вижу в ней ни малейшего сходства с великой княжной”».
А что делала всё это время «упомянутая особа»? По словам Саблина, «оставалась совершенно равнодушной”».
Так ли? Баронессе фон Кляйст сопровождавший Саблина офицер сказал: «Если бы она заговорила по-русски и что-то упомянула о прошлом, я бы ее тут же признал, потому что сходство было исключительное». Марианна Нилова, вдова капитана «Штандарта», увидевшая Анастасию в Берлине, узнала ее по цвету глаз. Племянница г-жи Ниловой рассказывала: «Она говорила нам, что смотрела в глаза царя. А когда Анастасия засмеялась, она сразу же узнала ее смех. У нее был очень характерный смех».
Что же происходит? Один очевидец поражен сходством Анастасии с царской дочерью, в то время как другой категорически это сходство отрицает. Один готов признать ее, стоит ей только упомянуть какие-то подробности из прошлого, другая видит ее отчаяние при звуках старого вальса. Один относится к ней подозрительно, так как она не говорит по-русски, другой – Франц Енике – готов поклясться, что кроме русского и немецкого она «знает еще английский и французский».
«Эмигранты были бы счастливы, если бы они могли ее узнать», – вздыхала Герда фон Кляйст. Но Анастасия «остается совершенно равнодушной». Одни сплошные противоречия. Всё еще только начинается.
Здоровье Анастасии ухудшалось, и осенью 1924 года она снова оказалась в Вестенде. Однажды утром она ушла оттуда без ведома врачей. Вскоре Кляйсты нашли ее у Клары Пойтерт и решили, что для них настал момент
