угостил меня кофе и сказал: «Через три дня придете сюда же».
Через три дня я, действительно, получила документы с пропиской. Я помчалась к Александру Александровичу поделиться с ним своей радостью и угостить его домашней сметаной, маслом, и фруктами из сада тети Лены. Он был удивлен и не хотел принять мои скромные подарки, а я была обескуражена, мне было неловко, я не знала, что теперь делать. Видно, Александр Александрович понял, что творится у меня в душе, пожалел меня и взял гостинцы. Пробыла я у него недолго. Скоро я попрощалась и ушла.
Я была счастлива – теперь меня возьмут на работу, и я смогу себя обеспечить и родителям помочь.
Некоторое время я была очень занята: поиски работы, начало новой трудовой деятельности и прочие житейские дела. Прошло какое то время, прежде чем я отправилась, в свой выходной, к Александру Александровичу, проведать его и рассказать о своих успехах.
Дверь мне открыла незнакомая женщина; я еще подумала, может, он женился и это его новая жена. Я сказала, что пришла к Александру Александровичу. Женщина ответила мне: «Его больше нет! Мы его уже похоронили, а я – его родственница».
Не помню, как я оттуда ушла, что было со мной, как добралась домой тоже не помню. Мне было плохо и одиноко. Я так надеялась, что мы не потеряемся больше, он ведь так сказал! Но, увы! Кто знает, может быть, Елена Ивановна и Александр Александрович были не люди, а ангелы, по крайней мере, для меня.
Столовая № 9. На те же «грабли»…
Меня приняли на работу в ту же столовую № 9, где я проходила производственную практику, правда, шеф-повар там поменялся.
Все шло хорошо, но случилось – новое искушение! Перед праздником Пасхи ночью в нашей столовой неожиданно отключили электричество, и дрожжи разморозились. Их и со склада-то привезли уже не очень свежими. В итоге дрожжи потеряли нужные качества и стали пригодны только для пресного теста. Но на Пасху, для выпечки куличей тесто требуется только сдобное, и дрожжи должны быть свежие и хорошего качества.
Меня отправили работать в мучной цех – готовить тесто для куличей, печь и украшать их для продажи на Пасху. В то время Пасху мало кто праздновал, церковные праздники были отменены властью. В церкви священники служили Господу и окормляли малое число прихожан, жаждущих слова Божьего, в основном стариков и старух со своими внуками. В гражданском календаре Пасха не значилась праздником, но в дни ее торговля и общепит имели большую прибыль от продажи куличей, у государства доходы по налогам от торговли увеличивались, и власти «закрывали глаза», делая вид, что не видят, как люди празднуют Пасху
И Господь радовался с нами тому, что люди исполняют Его Закон. В семьях ели куличи и рассказывали детям о том, как Бог вывел евреев из египетского рабства, а люди воцерковленные, вкушая Пасху, думали об Иисусе Христе, о его Воскресении и спасении нас от греха.
«Примите, ядите, сие есть Тело Мое еже за вы ломимое
