уже прижучили. Но дело здесь не в самом Проскурце.
— А в чем?
— Понимаешь… Как бы тебе так сказать, чтобы ты все скумекал? Ко мне обратился не собственно Проскурец, я его еще даже в глаза не видел.
— А кто?
— Да погоди ты со своими «кто», «в чем». Дай договорить. — Гордеев заерзал на стуле, усаживаясь поудобнее. — Позвонила дочка Волкова. Ну, того, которого взорвали. А Проскурца теперь жучат как основного подозреваемого в убийстве. Уже обвинение предъявили. Понимаешь?
— Не-а, не понимаю. Чего это дочке потерпевшего вздумалось выгораживать потенциального преступника?
— Да потому, что Волков с Проскурцом были корешами.
— Ну и что с того?
Гордеев, нахмурившись, посмотрел на Булгарина:
— Так, я вижу, тебе с ходу ничего не втемяшишь. Ладно, объясню как-нибудь потом.
— Нет, чего уж тут, объясняй сейчас.
— Короче, ты сам все по ходу дела поймешь. Меня интересует не Проскурец, а, скорее, дочка Волкова.
Глаза Кости моментально сделались маслянистыми.
— Что — запал на девку, кобелюка? Можешь не отвечать, по глазам вижу.
Гордеев демонстративно опустил веки:
— Кто ж его знает, как оно сложится. Тут долгая история. Понимаешь, этот Проскурец ей теперь как бы вместо отца. И я ей пообещал, что вытяну его из этого дерьма.
— Я так понял, ты с ней не в первый раз…
— Угадал, — вставил Гордеев. — Мы еще в самолете спелись.
— Славно, славно…
— Слушай, Костян, мне твои консультации, если честно, в этом деле вот так нужны. — Гордеев «резанул» ладонью по горлу. — Как сало хохлу. Ты же с этими высокими технологиями на коротком поводке гуляешь, да? Расскажешь, что и как… Ну ты понял? За услуги будет заплачено из моего гонорара.
— А как же клифт за две штуки?
— Подождет. Похожу пока в том, что есть.
12
Гордеев пешком поднялся на пятый этаж, не дожидаясь лифта. Ему всегда казалось, что ноги надежнее техники.
Дверь открыла по-домашнему одетая Лена, а в ноздри ударил сногсшибательный запах жареной птицы. Утка, пронеслось в голове у Гордеева.
— По-пекински? — спросил он вслух.
Лена чуть заметно улыбнулась и пожала плечами:
— Не знаю. А разве не все равно?
— Старый холостяк знает толк в хорошей кухне.
Лена и Юрий некоторое время стояли, уставившись друг другу в глаза, не зная, о чем говорить.
— Где мой клиент? — прервал молчание Гордеев.
— Я здесь. — Донеслось из комнаты, и в прихожую вышел солидного вида мужчина, протягивая ладонь. — Здравствуйте. Моя фамилия Проскурец. Виталий Федорович Проскурец.
— Гордеев. Юрий Петрович, — сказал адвокат, пожимая сухую руку своего нового клиента. — Очень приятно.
За столом, разделываясь с уткой, они предпочли обмениваться несущественными пустяками, благоразумно
