очень серьезно.
Пока Манечка и Татьяна Эрнестовна прыгали вокруг дерущихся, азартно визжа и швыряя в громил всем, что попадалось под руку, Ирина Львовна проскользнула мимо столиков с поднятыми на них стульями в дальний угол и оказалась прямо перед человеком в черном. Упершись руками в стол, голосом, звенящим от ярости, она потребовала объяснений.
Человек в черном, то ли вспомнив те незабвенные времена, когда именно таким тоном к нему обращались учителя, распекая за невыполненное домашнее задание, то ли просто ошалев от подобной наглости, несколько смешался. Опустив голову под гневным взглядом Ирины Львовны, он пробормотал, что ничего не имеет против нее и двух остальных женщин... что они могут свободно уйти... что им нужен только этот блондин.
– Ага, – подтвердил длинноволосый Амурчик, высунувшись из-за плеча черного, – очень нужен!
– Да вы знаете хотя бы, кто он такой?! – продолжала наступать Ирина Львовна, игнорируя реплику длинноволосого. – Он же всемирно известный музыкант! Немец! Вам что, международного скандала захотелось?!
Но человек в черном уже пришел в себя. Он сдвинул на кончик носа свои темные очки и в упор посмотрел на зарвавшуюся Ирину Львовну белесыми, светящимися, как у кота, глазами.
– Если, – тихо произнес он, убедившись, что Ирина Львовна вздрогнула от ужаса и отвращения, – ваш приятель такая важная персона, то где же его охрана?
– Его охрана – это мы! – выпалила Ирина Львовна в последнем приступе отчаянной смелости.
Человек в черном издал несколько звуков, которые, по-видимому, должны были изображать смех.
Между тем сражение у рояля почти закончилось. Карл отобрал кастет у последнего держащегося на ногах громилы и зашвырнул его под барную стойку. Громила некоторое время, словно в нерешительности, раскачивался на носках, а потом рухнул прямо на начавшего подавать признаки жизни Карабаса-Барабаса.
– Что же, – раздумчиво проговорил человек в черном, – придется, видимо, посылать Мансура.
Самая большая, размером с башню, тень за его спиной зашевелилась.
– Ах, Мансурчик, – всплеснув манжетами, запел длинноволосый, – ты только не бей его сильно-сильно… Может, он еще одумается…
– Ладно, – человек в черном снисходительно потрепал Амурчика по щеке, – как скажешь, шалунишка. Мансур, иди, возьми его. Но не калечить!
Башнеобразная туша быстро задвигалась к сцене, сметая все столики на своем пути. Ирина Львовна ахнула и метнулась следом, повиснув у туши на рукаве. Туша легко и небрежно взмахнула рукой, словно отгоняя надоедливую муху, и Ирина Львовна отлетела шагов на пять в сторону. Падая, она довольно сильно ударилась спиной об опрокинутый столик. Если бы не данное обстоятельство, неизвестно еще, чем закончилась бы вся эта история; но боль в спине вернула Ирине Львовне пошатнувшуюся было решительность, и вместо того, чтобы, тихо плача, покинуть с подругами это жуткое место, она подобрала валяющуюся на полу бутылку из-под шампанского
