style="font-size:15px;"> Кстати, о братьях. Мы часто дрались. Причем молотили друг друга по старшинству: старший брат поколачивал близнецов – Володю и Толю, те вдвоем давали жару среднему брату, Леше, ну и мне доставалось от них на орехи. Правда, Леша обычно меня защищал. Все это мы творили конечно же, когда родители не видели – боялись их огорчить своими бойкими, задиристыми «братскими» отношениями. Потому что все вместе обожали нашу маму, и не приведи Господь кто-то из нас ее обидит – ему достанется от всех. Но это ни в коем случае не было агрессией или злобой – так, мальчишки есть мальчишки. А вот единственную сестру мы всегда защищали, заступались во дворе и, конечно, в школе. И пожалуй, скажу в оправдание, что иногда драки дома оказывались неплохой закалкой на будущее: в дальнейшем во дворе и школе со всеми своими обидчиками я легко разбирался, и уже очень скоро мои сверстники про меня все поняли, старались лишний раз меня не задирать.
Наша семья была счастливой. И я совсем не брезгую вспоминать о том, как все-таки непросто нам жилось. Потому что в семье Сафроновых в первую очередь ценился не достаток, а доверие, взаимопонимание, уважение и любовь. С малых лет мама учила нас дорожить друг другом, друг друга прощать и любить. И эти безграничная любовь и забота друг о друге воспитали нас свободными, уверенными в себе и в своих силах и целостными. Я с детства знал, что я самый лучший и что даже самые высокие горы мне по плечу. Почему? Потому что об этом мне говорила мама, а мама не станет обманывать. И я убежден, что именно родительская вера, их уверенность в своих детях, а также сила родительских корней повлияли на то, что я стал в жизни тем, кем стал. Более того, уже в достаточно зрелом возрасте, наблюдая за поведением людей, я обнаруживал, что самые агрессивные, закомплексованные и несчастные люди – это недолюбленные в детстве дети, которых лишали тепла, заботы, а также которым не позволяли фантазировать. С другой стороны, я знаю немало успешных людей, которые родились в простых семьях и с детства, как и я, практически ничего не имели, но в жизни добились очень многого. И когда мы с ними вдруг заговариваем о пути к успеху и начинаем вспоминать о том, с чего все начиналось, очень многие из них называют безграничную родительскую поддержку и любовь. Для себя я однозначно определился, что своих родных, близких и детей я люблю и хочу продолжать любить настолько сильно, глубоко и искренне, насколько это умеет делать мое сердце.
Я позволю себе одно отступление и скажу еще несколько, на мой взгляд, очень важных слов о моих родителях. По своему духу, воспитанию и крови они не были мещанами. Возможно, отсюда происходит их такое духовное и очень далекое от классической советской традиции отношение к детям. По материнской линии предки были деревенскими знахарями и лекарями, а по отцовой – священнослужителями аж до двенадцатого колена. Я еще с детства знал, что мой пращур по отцу, Артемий Сафронов, являлся посланником Церкви, который с другими посланниками в 1648 году по приглашению основателя нынешних
