заморозки я не всегда люблю. – Но добавил: – Авось, какой-нибудь Мартель есть?
– Откуда? – спросила Лиговка, кажется – еще не понял – в роли жены то ли Стука, то ли Ванова, а может быть и самого Мана – атамана, но почему-то не самого главного.
Ибо это они и были, а кому еще захочется находится в таком подземелье, как не им, уже тренированным лесным жителям.
– Мы давно готовились, – сказал серьезно, как всегда Ван, поэтому не отчаивайся, мы сразу не сдадимся.
– Да вы что?! – ахнул я, – зачем нам лезть в эту мясорубку.
– Видишь, – показал на меня пальцем Ман, – ты уже не поставил знак вопроса.
– Вы думаете, подсознательно уже согласен на презентацию?
– Очевидно, – ответила Лиговка, обнимая меня воображаемыми лапами не только со всех сторон, но и снизу – безапелляционно.
– Спасибо, что ты даже частично не намерен дурковать, – сказал, входя четвертый.
И хотел, но решил даже не вспоминать на званом вечере в честь моего здесь появления ни о Ларе, что, мол:
– И она тута? – ни про профессора Женского, ни про господина Шари-Кофф.
Ибо, если и есть здесь такие Мета-Морфозы, то лучше позже, чем никогда.
Тем более Мюль и Бруннер, скорее всего, это только мой не совсем адекватный возможностям местной природы, сон – не сон, но и на правду мало смахивает.
Хотя, если дело пошло, то и остановить его, как паровоз последней модели ФэШэМэ – может и вообще уже не удастся.
Хотя, конечно, жаль, что в бальные напарницы, мне дали не Ли-Говку, а Лариску – зав вагоном рестораном нашего далеко не слабохарактерного путешествия, настроенную ко мне настолько благожелательно, что сразу обняла, как родного, что я даже неуместно испугался, что, мол, я вас видел, мэм, но кажется только – нет, конечно, не в бреду – ибо если это и было даже так:
– Проснуться всё равно не соизволил, – так как:
– Приперлась – значит, не просто так пришла, а с приветом:
– Иногда будешь рассказывать мне сказки, а не только я тебе всегда.
Дают слово беги, а не дают хватай сам хотя бы дрезину, иначе и до разрушенного Силами Природы моста – не дотянуть, а и недолго вообще навсегда остаться в этой тайге дремучей, как на Земле, но плоской, у которой есть:
– Конец, – и сомнительно, что хороший венец делу нашего продвижения – но вот, куда – пока так и не понял, не на самом же деле будем и:
– Москау брать-ь.
Вот этот четвертый – пока не опознанный – хотел сказать:
– Зачем ее брать? – но решил не продолжать дальше, чтобы не сглазить:
– Она и так наша.
А то выходило наоборот, что уже – мы с ними – местами:
– Поменялись! – от ужаса, что это не сон, так как просыпаться не надо.
– Даже завтра утром, – сказала она. – А:
